Вторая жизнь майора

Я прижал руки к груди. Посмотрел нежно в глаза «снежинки» и, медленно направляясь к ней, полным драматизма голосом, продекламировал, сочиняя на ходу:

Ты сто́ишь всех пролитых слез,
О королева моих грез.
Сегодня ночью в темноте
Я думал только о тебе.
Светла, чиста, как первый снег,
С тобой познал я муку нег…

Дальше все, рифмы не было. Но и этого хватило, чтобы произвести неизгладимое впечатление на слушателей.

Девушка очарованно замерла. Остальные выпали в осадок. Молча и пораженно уставились на меня. Я даже почувствовал себя Байроном.

– Ты и в самом деле ночью думал обо мне? – на полном серьезе спросила она.

«Ну надо даже! И этих «снежных баб» можно охмурить такой «лапшой». Удивительно!» – подумал я.

– А чего ты хотел, – ответила мне Шиза. – Здесь нет еще театров, поэтому ремесло поэтов не востребованно. Народ развлекают по кабакам только вот такие, как ты, бездари-самоучки.

– Завидуй молча, – отмахнулся я.

А девушке сказал:

– Конечно нет. Я думал – чего мне пожрать? Кормить-то сегодня не будут, – засмеялся в полный голос.

– Убью стервеца, – взвилась девушка.

Парни смеялись взахлеб. Девчонки хихикали, а я стоял довольный.

– Мы берем тебя на воспитание, – отсмеявшись, сказала самая молоденькая. – Не хочу, чтобы такой поэт утонул в твоей грубой душе горца.

Какие здесь поют песни, я уже слышал, чего «краля» только стоит. Любые слова, сложенные в рифму с небольшим смыслом, вызывают неподдельный восторг. Как верно подметила мой внутренний литературовед, театров тут нет и Шекспиров тоже нет.

«Может, все-таки спеть им частушки?» – подумал я, разглядывая девушек и купаясь в лучах их восторга.

– Тебя убьют, ненормальный, – предупредил меня ангел-хранитель.

Наш первый день начался с построения перед светлыми очами ректора филиала академии – архимага мессира Кронвальда. Нас выстроили по цветам мантий: красные – боевой факультет, зеленые – целители, и мы – синие. Ректор, очень похожий на Деда Мороза, с окладистой белой бородищей и кустистыми бровями, вещал нам о братстве мастеров по искусству. О долге перед страной и королем. Расписывал перспективы, которые открывает нам магическая наука. О том, что мы, выйдя из этих родных стен альма матер, станем бакалаврами, а многие, милостью короля, ненаследными дворянами. Что здесь все равны. И кто захочет, может продолжить обучение в столице и станет магистром.

Я один был в теле дворянина в своей колонне (со статусом и привилегиями я сживался как с родной кожей) и наблюдал, что проникновенная речь мессира Кронвольда находит отклик в неискушенных сердцах парней и девушек. Я же только хмыкнул.

Нам объявили, что сегодня у нас день знакомства друг с другом и академией. Первокурсники должны были собраться в группы, найти себе зеленую полянку и провести типа пикника, перезнакомиться, угостить преподов, которые будут обходить новых студентов и давать им последние наставления перед долгой и трудной учебой.

А потом все разошлись. Когда начала разбредаться наша колонна, я громко сказал:

– Кто хочет посидеть и отдохнуть, следуй за мной. Я угощаю.

Где была хорошая поляна, я уже знал. Туда и пошел, не оборачиваясь. Это была беседка с большим столом, уютно спрятавшаяся за густыми туями. В ней я ожидал Полли.

За мной пошло около десяти-двенадцати парней и девушек, и они, выжидая, смотрели на меня. Я улыбнулся им и сказал:

– Здесь нам будет хорошо. Меня зовут Дар. Предлагаю обосноваться здесь. У меня есть вино, пироги, сыр, фрукты и конфеты, – закончил я.

– Я – Эрна. У меня скатерть, колбаса и студень, – покраснев, продолжила та девчушка, которая пропускала меня без очереди на испытания. После этого прорвало всех.

– Так, – спокойно остановил я их. – Быстро к себе – и тащим все, что есть, сюда.

Беседка мгновенно опустела, остался один нахмурившийся паренек. Крепкий и невысокий.

– У меня нет ничего. – Он хмуро посмотрел на меня.

– Ну, значит, тебе повезло, – засмеялся я. – У настоящего студента ничего и не должно быть. Кроме мозгов, – добавил. – И терпения. Ты сторожи, чтобы никто не отобрал это место. А я скоро вернусь.

Мне надо было забрать свои бокалы и удобный стул, который я хотел притащить сюда. А что? Не в руках же нести. Положил в сумку – и все.

По возвращении я увидел вполне ожидаемую картину. Пришедшие первыми студенты сбились в кучу и со страхом наблюдали за проявлением равенства в академии. Невысокого роста благородный, приговаривая:

– Я тебе покажу «место занято», морда холопская, – с удовольствием пинал ногами моего «сторожа», который валялся на полу беседки.

Я прошел мимо однокурсников. Взял за шкирку беспредельщика, развернул к выходу из беседки и дал хорошего пинка под зад, Шиза радостно подкрепила удар энергией.

Парнишка с воплем полетел – прямо как футбольный мяч. Я залюбовался полетом, он пробил туи и скрылся из глаз.

Затем я подал руку лежащему парню: