Вторая жизнь

Чуть не задохнулась от возмущения! Нет, вот это наезды! А я каким образом мыться-то должна, если нет у вас банного дня для собак?!

– Да иди ты лесом! – зло ругнулась уже вслух, разворачиваясь и направляясь, однако, к указанной травке. Потому как чистоту я любила и от возможности помыться отказываться не собиралась, пусть и пригласили меня в «ванну» не особенно вежливо.

– Не рычи,– долетел примирительный голос Трига.

– Ладно, квиты,– еле слышно сказала, зарываясь по самый нос в странную траву, чьи чуть надрезанные корни действительно давали густую пену. Ибо, если честно, саму уже начинал нервировать собственный запах.

Обратно я бежала за азарами с мокрой шерстью, но благоухающая и счастливая. Остальные собаки тоже были вымыты, только вот они это сделали сами, никто в реку их специально не кидал. И от такого отношения в мою человеческую душу стали заползать подозрения… Нервные такие мыслишки на тему того, что со мной сделают, если поймут, насколько их собака стала чокнутой. Однако пока Даарен ни разу не давал повода усомниться в его доброжелательном ко мне отношении, поэтому не особо думала в этом направлении.

Цитадель нечасто посещали гости, да и местные выбирались довольно редко. Изредка кто-нибудь из сотников собирал отряд и выезжал на рейд по близлежащим территориям, проверяя блокпосты. За данью с населения должны ездить тысячники, но, видимо, срок ещё не пришёл, так как Грах, Триг или хоть один из ещё троих «синемордых», виденных мною, территорию Цитадели не покидали ни разу.

Сегодня один из отрядов-сотней вернулся ближе к ночи существенно потрёпанным. Нарвались на засаду диких в совершенно нехарактерном для них месте. От ста наших демонов своими ногами в Цитадель вернулось около тридцати. Ещё почти двадцать они принесли ранеными на импровизированных носилках, среди лежачих был и сам сотник. Я изредка видела его в столовой, да ещё на собраниях у Даарена. Звали его Лиром, этот демон был старше Предводителя лет так на двадцать, если, опять же, прикидывать внешний вид на человеческие мерки. В лазарет Лира доставили всего перевязанного, бинты были чёрными от крови. Всё, что я могла сделать, это с сочувствием посмотреть на собаку Лира – Рею. Её, кареглазую, не пустили в лазарет, а потому она ничком лежала рядом с дверями, прямо на снегу. Я принесла собаке хлеб из столовой, но есть его она не стала, даже не пошевелилась при моём приближении. Только глухо зарычала, когда попыталась коснуться её. Больше ничем не могла помочь, поэтому вернулась в комнату к Даарену, свернулась около огня. Мой демон спать пришёл только глубокой ночью: он разговаривал со своими военачальниками, допрашивал солдат: сам Лир в себя пока так и не пришёл, а потому ничего поведать не мог. Я же практически не спала, Рея все не шла из головы, уж больно не нравилось мне её состояние, терзало плохое предчувствие. Поэтому при первых лучах солнца рванула во двор, желая проверить собаку сотника. Только вот, вылетев на улицу, услышала какие-то крики из-за угла. Оббежав стену, чуть не врезалась в спину одного из демонов. Воины стояли полукругом, обнажив мечи, а в центре клубилась чёрная тьма. Я сглотнула, угадывая в этой тьме силуэт собаки. Рея была во второй ипостаси, глухо рычала, скаля страшную пасть и шаря всеми страшными глазами по окружающим.

– Вот что бывает, когда хозяин умирает раньше, чем собаку успевают передать другой крови,– раздался низкий голос слева от меня.

Я скосила глаза: метрах в пяти стоял взрослый демон с бордовой татуировкой на теле, а к его ноге жался маленький демонёнок, большими от страха глазами смотря на собаку.

И вдруг Рея закричала. По-другому этот звук не назовёшь. Меня холодный пот прошиб от этого крика, полного боли и чувства невосполнимой потери. А Рея начала расти. Её тело увеличивалось в размерах как будто изнутри, так как снаружи этого роста выдержать уже не могло: кожа лопалась, обнажая тёмную ткань мышц, мышцы, не успевая за ростом скелета, открывали антрацитовые кости. Теперь по размеру бывшая собака могла соперничать с африканским слоном.

– Третья ипостась…– долетело до меня.

Я почувствовала, что дрожу, тело буквально трясло от увиденного.

– А как же она обратно? – вдруг малец прошептал вопрос, который бился и у меня в голове.

– А никак,– отрезал старший демон.– Из такого не возвращаются. Видишь, у неё глаза стали чёрными. Это значит: всё, больше уже ничего не сделаешь.