Вторая встречная

– Кто ты? – в лоб спросила я, устав теряться в догадках.

– Косвенно заинтересованное лицо. Такой ответ устроит?

Ситуация начала напрягать. Чем думала Кира? Меньше всего я люблю чувствовать себя дурой. Увы, отвечать на мои вопросы Феликс не собирался, более того, у него имелись собственные:

– Считаешь, Дима поделился с женой своими страхами?

– Вряд ли, и в ней нет ничего подозрительного. Чего не скажешь о тебе.

– Ясно… – загадочно протянул он. – Выходит, всех убил я?

Какой вздор! Я сдавленно хмыкнула и в тот самый момент поняла, что смущало меня все это время. Человеческая энергия индивидуальна, как внешность. Каждый из нас особенный, в буквальном смысле. Феликс плевать хотел на данное правило – он был лишен отличительных признаков, любых. Абсолютно нейтральный энергетический след, найти и опознать который никому не по силам. Странно, очень странно! Даже противоестественно. Уверена, секрет кроется в подсознании. Барьер шалит? Желая подтвердить свою гипотезу, я сконцентрировалась на энергии Феликса и остолбенела от удивления. Барьера не было вообще. Да и зачем он ему? Входа в подсознание тоже не было. Совсем. Наглухо заперто, только вместо замка возведена непреодолимая стена. Никогда подобного не видела.

– Прекращай, – сказал Феликс с угрозой в голосе, и я вздрогнула.

Как он понял? Прощупывание барьера невозможно заметить. Дар позволяет засечь, если кто-то открыто ломится в подсознание. Я этого не делала, а у Феликса выдающихся способностей не было.

– Ты мне не нравишься, – заявила я. – Мы не поладим.

– Твой выбор, – вежливо улыбнулся он.

Через минуту я стояла у Диминого подъезда в гордом одиночестве и обескураженно смотрела на выезжающую со двора машину.

Что творится вокруг? Полнейшая чушь! Мы умираем неизвестно от чего, дар приходит к восьмилетним детям, обычные с виду люди выглядят так, словно их не существует. Мир сошел с ума? Похоже на то!

Настины слова навели меня на интересные мысли. Она сказала, Дима нервничал из-за работы. Даша тоже не была расслабленной и довольной, жаловалась на поведение новичков. Вдруг Дима переживал из-за них? Он проводил с ребятами много времени. Кто знает, куда проникли юные дарования и что натворили? Может, они и выпустили наше смертельное нечто? Надо проверить эту версию. Но сначала выяснить, цела ли моя квартира…

Надежды не оправдались. Когда я переступила порог, меня окутало запахом гари. Едкий дым заставил закашляться. Артем стоял посреди комнаты и отважно размахивал мокрым полотенцем.

– Что произошло? – спросила я, давясь безысходностью.

– Мы пекли блины. И у нас почти получилось…

– Если бы не сгорело, – закончила я за него. Виновник несостоявшегося пожара в квартире почему-то отсутствовал. – Где Влад?

– В магазин пошел… Мы готовили тебе сюрприз!

– Да уж, сюрприз удался!

Я прошла на кухню. В раковине башней возвышалась гора грязной посуды. Вот подарок так подарок! От дыма заслезились глаза – находиться на кухне было невмоготу. Пришлось включить вытяжку и вернуться в комнату, плотно закрыв дверь. Как Влад до своих лет дожил? Поразительно. Ни к чему не приспособленный болван! Умудрился же устроить такое.

– Кулинар великий, – проворчала я. – Придушу…

– Влад хороший! – вступился Артем за нового друга.

– Чудо, а не парень. Мечта любой девушки!

– Ты говоришь как Арина.

– Арина?

Он кинул полотенце на пол и забрался с ногами на диван.

– Моя сестра.

– У тебя есть сестра? – обреченно переспросила я.

– Старшая. Ей двенадцать.

Я попыталась определить масштаб трагедии. Родители – взрослые люди, а девочка может пострадать серьезнее. Детская психика острее реагирует на агрессивное вмешательство. Результат непредсказуем.

– Ты покажешь мне границу? – неожиданно спросил Артем. Масштаб трагедии возрос многократно.

– Нет.

– Ну, Лейка…

– Нечего там делать, – рассердилась я. – Объясняла уже.

– Я только посмотрю.

– Вперед! Но не рассчитывай, что я побегу вытаскивать тебя оттуда.

– Почему?

– Думаешь, я намерена нянчиться с тобой вечно?

Артем выразительно фыркнул. Ох… дар в восемь лет – катастрофа. Мальчик и половины не понимает, но везде лезет. Да и я поступала не умнее, хотя была гораздо старше. Спасибо Вене, что вложил в мою упрямую голову прописные истины, благодаря которым я протянула так долго. Статистика печальна: чем сильнее дар, тем хуже с ним справляются. Остаться в своем уме к тридцати годам – явление редкое. В общем-то, именно Вениамин эту статистику заметно улучшил. Сложно сосчитать, скольких людей он спас.

Кажется, я снова переборщила с резким тоном – Артем уткнулся носом в колени и громко засопел, переполняясь обидой. А ведь Вениамин не разговаривал со мной грубо, даже когда я этого заслуживала. Артем не сделал ничего плохого, любопытство – естественный порыв. А я бросаюсь на него, без скидок на возраст. Стыдно…

Я села рядом с Артемом и обняла его за плечи. Он покосился на меня, как на злейшего врага.

– Никогда не надейся на чужую помощь, – тяжело вздохнула я. – Однажды ее просто не будет.