Вторая клятва

Впрочем, гномам-рыбакам такие взгляды не впервой. Они еще и не к такому привыкли. Кто только над ними не насмехался, начиная с собственных старейшин, которые первое время, пока весла, сети и лодки были для гномов тайной за семью замками, ходили на отплытие и прибытие рыболовной артели просто как на бесплатный спектакль — посмеяться. Гномы почти не замечают чужие насмешливые взгляды. Гораздо обиднее, что треску покупают, а селедку — почти нет. Большинство даже не подходят, а те, что все-таки подходят, спрашивают: почему так дорого?

— Да разве же это дорого? — удивляются гномы.

— Конечно, дорого, — отвечают им.

— Да почему же? Вон треска — куда дороже! — пытаются возражать гномы.

— Так то ж — треска, понимать надо, — просвещают их покупатели и отходят прочь. Купить немножко трески.

Ледгундские рыбаки щурятся от яркого солнца. Ледгундские рыбаки улыбаются. Они всем довольны. Торговля идет хорошо. Погода — отличная. Одно раздражает — эти недотепы рядом. То есть что они рядом — это даже неплохо, их дурацкая селедка выгодно оттеняет треску, а вот то, что они стоят себе как ни в чем не бывало, даже не осознавая степени своего позора… не ощущая глубины своего падения… Они что, не понимают, что над ними смеются? Что они достойны осмеяния? Надо же, выставить свою вонючую селедку рядом с нашей красавицей-треской! Да еще и половинную цену поставить. Эти недомерки что, совсем ничего не понимают? Или обнаглели до крайности?

Надо объяснить.

Вот просто надо — и все тут.

Причем немедля.

Похвальное человеческое желание — не проходить мимо ближнего. Ткнуть его носом в то, что он дурак. Как следует ткнуть. Так, чтоб кровь из носу пошла. Так, чтоб на всю жизнь запомнил разницу меж собой и своим более удачливым собратом. Так, чтоб никогда не поднялся. Не дотянулся. Не смог.

Да как он смеет не замечать своего убожества, гад эдакий?

Надо, чтоб заметил. Чтоб как следует прочувствовал! До самого донышка!

А если это к тому же не человек, а какой-то там гном… А если подумать, то и не просто "какой-то там гном", а очень даже известно — какой… из-за этих самых предателей-гномов мы войну Олбарии проиграли! Почти что весь флот потеряли. А сколько наших моряков погибло! И все из-за того, что эти гады струсили и сдались! А они теперь, видите ли, рыбку ловить вздумали! Кому что, а с них как с гуся вода! Ишь, стоят тут! Мало того что они кузнецы лучшие в мире, так им еще и лучшими рыбаками сделаться захотелось? А нам тогда что? Вовсе по миру идти? Нет уж, любезные коротышки, тут вам не кузня! Рыбная ловля — дело тонкое, это вам не молотом над головой размахивать!

Часть ледгундских рыбаков, те, что помоложе, покидают свой прилавок и направляются в сторону гномов. Неторопливым таким, прогулочным шагом. Шаг у рыбаков размашистый, одежда нарядная, праздничная — одно загляденье. Весь рынок любуется. Не то что у этих коротышек. А уж их рыба! Такую только кошке на корм. Да нет, какое там, ни одна уважающая себя кошка такое есть не станет!

Ледгундцы подходят все ближе, подмигивая друг другу, подталкивая друг друга локтями, все громче и громче обсуждая сомнительные достоинства гномской селедки.

— Да я б со стыда сгорел, если бы мне пришлось такую; рыбу поймать!

— Да я б скорей утопился, чем этакое посмешище на рынок везти!

— Так может, ее и привезли для смеху, эту селедку вонючую?

— Да, правда, может, это балаган?!

— Эй, бородатые! Вы здесь театр представляете?!

— Да нет, это они отраву крысиную продают, ты что, не видишь?

— То-то она у них такая дорогая…

Гномы молчат. Нельзя отвечать. Просто нельзя. Что ни скажи — хуже выйдет.

Вот и Мастер Шон то же самое говорит:

— Тишина, ребята… поболтают и уйдут. Негоже гномам с людьми задираться. Тем более с чужими. А цену и правда надо бы снизить. Немного.

Но ледгундцы не уходят. Они подходят все ближе. Их ехидные улыбочки не предвещают ничего хорошего. Да и вообще это не улыбочки, скорей уж ухмылочки. Их подначки становятся все более злыми, а хуже всего то, что они в какой-то степени имеют право так говорить. Рыба-то у них и впрямь лучше.