Встретимся в Мейфэре

Милая Фиона. Положение сына управляющего находилось бесспорно ниже дочери лорда, но сердце не подвластно принятым в обществе требованиям. Они любили друг друга многие годы.

– Это наш шанс, – прошептала Фиона. – Мы сбежим сегодня вечером.

– Сбежите? – переспросила Луиза, от удивления даже не понизив голос. Поспешно оглянувшись, она перешла на шёпот. – Почему ты мне не рассказала?

– Ты - моя лучшая подруга. Но, как бы ни было велико к тебе моё доверие, я не осмелилась сделать ни единого намёка на наши планы. Никому. Прошу тебя, не сердись на меня. Скажи, что всё понимаешь.

– Разве можно на тебя сердиться?! Разумеется, я всё понимаю.

Луиза понимала лучше, чем подруга могла себе представить. Она скрывала свои тайны от Фионы: тяжёлое финансовое положение отца и вполне вероятный отъезд семьи Уорд из Лондона. В первой неудобно признаваться, а что касается второй, она так надеялась, что их спасёт чудо.

А теперь чудо ускользало от неё из-за второй тайны. Если Фиона уйдёт посреди бала, кто познакомит Луизу с подходящими джентльменами?

– Мне нужна твоя помощь, – произнесла Фиона и вложила свою танцевальную карточку ей в руку. – Прошу тебя танцевать вместо меня. Скажи моим партнёрам, что у меня разболелась голова, и я поднялась наверх. Тогда они не станут меня разыскивать, и мама не обратит внимания на моё отсутствие. Она слишком занята обязанностями хозяйки.

– Но…

– Только до ужина в полночь. Именно тогда отправляется почтовый дилижанс. На нём быстрее всего добраться до шотландской границы. Как только мы уедем из Лондона, у них не останется ни единого шанса нас поймать.

– Фиона!

– Не волнуйся. Мама и папа меня простят. Я точно знаю! Они всегда хорошо относились к Ральфу. И скоро Рождество. Разве можно сердиться в такой день? – Фиона посмотрела через плечо. – Мне нужно уйти прямо сейчас. Он ждёт меня.

– Но…

Но что? Что могла Луиза сказать подруге?

«Откажись от долгожданного счастья, чтобы дать мне небольшую надежду»?

Конечно же нет!

– Ступай. Беги к нему. Я придумаю для тебя хорошие оправдания.

– Ты - настоящая подруга, – проговорила Фиона и порывисто обняла Луизу. – Жаль, что ты не будешь моей подружкой невесты на свадьбе.

Она улыбнулась.

– Взамен я требую, чтобы меня назначили крестной матерью вашего первенца.

– Решено.

Сжав в последний раз её руку, Фиона ускользнула.

После ухода подруги у Луизы в руках осталась заполненная танцевальная карточка. Она содрогнулась от страха. Фиона взяла за правило выбирать наименее подходящих, самых нежелательных партнёров по танцам. Никаких потенциальных женихов. Она любила другого и пыталась избежать предложения руки и сердца.

Луиза взглянула на список, оказавшийся ещё хуже, чем она предполагала.

Кадриль обещана стареющему вдовцу мистеру Юнгу, который не собирался вступать в повторный брак. Контрданс Фиона отдала четвёртому сыну графа без наследства, будущему священнику. Третий в списке - мистер Хавертон, милый человек и «убеждённый холостяк», который не заинтересуется ни Луизой, ни другой леди.

После танца с мистером Хавертоном незадолго до ужина в полночь назначен вальс. Фиона обещала потанцевать с…

Она пригляделась к расположенным вплотную друг к другу, тщательно выведенным буквам.

«Нет».

Не может быть! Так этот человек все время был в Йоркшире?

Луиза зажмурилась и снова посмотрела на неразборчивые буквы в надежде, что они вмиг перестроятся. Судьба не может быть такой жестокой!

Вальс в полночь обещан никому иному, как...

– Его светлость, герцог Торндейл.

Глава 3

– Его светлость, герцог Торндейл.

Долгое время Джеймс не двигался. Собравшиеся, вероятно, сочли его надменным или чем-то раздосадованным. Хотя, по правде говоря, ему потребовалось время, чтобы признать звучный титул своим.

Боже, как он этого не хотел!

Ему совсем не подходила роль герцога.

Как и Лондон, светское общество, строгие фраки, тесная обувь. Он был слишком большим, слишком грубым, слишком нетерпеливым. Его место на овсяном поле в Северном Йоркшире с закатанными до локтя рукавами и в сапогах, утопающих в грязи.

Сегодня вечером здесь надлежало быть Сент-Джону. Пока Джеймс учился управлять земельными угодьями отца, старший брат готовился принять титул дяди, изучая науки и правила хорошего тона. Но Сент-Джон погиб, а Джеймс стал герцогом, и ни просьбы, ни молитвы не могли ничего изменить. Ей-богу, он испробовал и то, и другое.

«Покончим с этим».

Джеймс избегал балов с тех пор, как приехал в город, но Карвилы приходились дальними родственниками, и от их приглашения он никак не мог отказаться.

Он взял бокал с подноса проходящего мимо слуги и одним неприличным глотком осушил содержимое. Вокруг уже гудели слухи и жалили, словно осы.

Джеймс приехал в Лондон исключительно по двум причинам. Во-первых, уладить дела с владениями и финансами, во-вторых, пройти через мучительное, но обязательное представление при дворе.

Раз за разом он отчётливо называл только эти две причины всякому, кто спрашивал.

Естественно, всё светское общество решило, что он приехал в Лондон, чтобы найти невесту.