Встретимся в декабре

— Ну да, — она пожимает плечами, будто ничего странного не происходит, и достаёт из кармана домашнего платья белый моток, — У твоей мамы старую бельевую нашла.

— Конспираторы, — меня начинает подрывать от смеха, — А на площадке отдать нельзя?

— Да ты что? — Саша делает круглые глаза, — Они уже час прихожую караулят. Полина успела шепнуть Тошке, чтобы он деда обязательно за бороду дернул. Вдруг это дядя Денис.

— Вот детки, — хмыкаю, — Мне бы это и в голову не пришло в их возрасте.

— А твоя мама примерно час назад рассказала мне, что в садике ты довел воспитательницу до нервного тика, — я хитро прищуриваюсь, — Тебя единственного из сорока детей волновало, почему Дедушка Мороз в чёрные туфли на каблуках обут. Пришлось дарить тебе подарок и срочно эвакуировать.

— Ладно, ладно, — сдаваясь, смеюсь и вскидываю руки вверх, — Иди твори чудо, только свитер мой надень и носки. Денис, кстати, уже приехал?

— Даааа, — тяну с улыбкой и делаю заговорщицкий вид, — Они с Аленой долго переглядывались. Пару раз Денис Витальевич познал карательные меры за воровство креветок из салата, и в итоге они сбежали под благовидным предлогом в неизвестном направлении. Кажется, рабочей версией стала «за фейерверками», — девушка надевает тёплые вещи и скрывается на балконе.

Беру в руки планшет, чтобы дочитать статью, но неожиданно матрас подо мной начинает вибрировать. Понимаю, что это звонит Сашин телефон, смотрю на экран. Номер не записан.

— Саш, — накидываю одеяло и выглядываю на балкон, — У тебя телефон звонит.

— Я закончила, — она забегает в комнату и плотно прижимается ко мне. Холодная.

— Замёрзла? — чувствую, что голые икры стали ледяными, — А ну быстро под одеяло, — она не споря, залазит на кровать и берет в руки телефон.

Замечаю, что ее пальцы начинают нервно подрагивать.

— Саш, кто звонил? — улавливаю ее тревожное настроение, и оно передаётся мне.

— Врач из гинекологии, — она сама не замечает, как отрешенно водит пальцем по экрану и мнёт простынь, ожидая ответа, — Здравствуйте, Марат Фёдорович, вы звонили…С наступающим вас, — спохватывается с поздравлениями.

— С наступающим, Саша, — я слышу его голос в трубке, — Как ваши дела? Вопрос с мужем решили?

— Да, все получилось. Спасибо вам большое, — она растеряна от того, что врач не переходит к сути.

— Саша, я подумал. Долго подумал. Я скажу вам адрес той женщины, что оформляла документы. Обещайте, что вы сначала узнаёте есть ли в этой семье дети, оцените ситуацию и только после этого будете принимать решение: сообщать им о вашем сыне или нет.

— Я обещаю, — девушка поднимает на меня глаза полные паники, словно спрашивая разрешения, и я коротко киваю ей в ответ. Ей важно, понимаю.

— Записывайте адрес.

— Минуту, — подаю ей свой планшет, — Я готова.

— Улица Гиляровского дом двенадцать, — тонкие пальцы перестают стучать по клавиатуре и замирают над экраном девайса, — Квартира семь, — мы синхронно сглатываем и смотрим друг на друга.

— А ту женщину звали Плисецкая Инга Ионовна… — дыхание Саши замирает.

— Верно, — теперь теряется врач, — Имя слишком редкое, чтобы быть ошибкой. Ее сын уезжал в какую-то неблагополучную страну ради медицинской практики, а эпидемий полно там было. Начиная от банальной свинки.

— Спасибо, — шепчет в трубку Саша, — Спасибо, можно, я вам перезвоню, — не справляется с эмоциями и нажимает отбой вызова, — Игнат…Ты все слышал?

— Кажется слышал…

— Это хорошо, значит, мне не показалось… — она дрожащими руками кладёт планшет на кровать.

— Я буду папой, Саш, — мои руки как-то по-новому обнимают ее еще тонкую талию и ложатся на живот, — Офигеть… Сашка! Вот почему ты меня видела. В тебе уже был мой, наш сын, — порывисто целую ее в губы и улыбаюсь, — Ты не подумай, я бы любил его не меньше. Просто… Ты понимаешь? — она улыбается и кивает, стараясь проморгать слёзы, — Мама посто сойдёт с ума от счастья, когда узнаёт, что семь лет назад, она сделала для нас. Это просто нереально! Ну Сашка, не плач, — девушка прячет лицо у меня на груди, и футболка становится мокрой, — Я люблю тебя, моя родная. Очень. Люблю. Вас, — слышу за дверью нарастающие шум и смех, — Дед Мороз пришёл.

— Да… — она поднимает на меня блестящие счастливые глаза, — И я люблю, — отвечает, — Очень сильно, — прижимается губами к моим, а я вдруг понимаю, что дурак. Признался ей в любви только что в первый раз. Сцеловываю соленые дорожки со щёк.

— Теперь считаю, что все твои аргументы против свадьбы вообще не имеют никакого права на существование.

— Имеют, — вздергивает подбородок, как маленькая девочка, — У меня никогда не было белого платья, — добавляет тихо, — А с животом я ни в одно красивое не влезу.

— Саш, — я отстраняю девушку и смотрю на нее, — Причина действительно только в этом?

— Да, когда рожу, можно будет через год. Летом. А просто штамп мне совершенно не обязателен.

— Он обязательнее мне, — говорю так серьезно, что у неё просыхают слёзы, — Хочу на тебя прав, хочу прав на сына, хочу маму Польке, а лето мы устроим через месяц. Думаю, что Эмираты для этого идеально подойдут. Главное — ты согласна?

— Согласна… — и я снова ее целую.