Встретимся через вечность

— Да, знакомые на каждом шагу, — поддержала её гостья. — Что ж, племянник, давай знакомиться. Елена Павловна, родная сестра Евгения и лучшая подруга этой говорливой дамы. Ну, а твоя хорошая знакомая Лиля — моя дочь.

— Очень приятно. Столько новостей…

Не дав договорить, Лиля потащила его к столу. Восторг в её глазах не исчезал, и взгляд был такой… такой… У Никиты не нашлось слов, чтоб описать его, но в школе он за такой Лилин взгляд душу бы дьяволу продал. А она и не смотрела в его сторону.

— Всегда хотела иметь брата, и вот он появился. — Лиля положила ему на тарелку пару ложек салата. Красные помидоры, нарезанные крупными дольками, будили воспоминания о лете. — А каков у нас Евгений Павлович, а?

— Лиля, — укоризненно произнесла её мама. — Ты сначала проживи жизнь, а потом обсуждай человека.

Никита потянулся к вилке. Несмотря на необычность момента, он голоден, как стая волков, и его очень смущали ломтики розовой сёмги на тарелке, стоявшей рядом. Никаких сил не было просто смотреть на них, таких блестящих, таких манящих, лежавших в окружении кусочков лимона. Всё… Больше медлить Никита не мог…‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 7

Потянув на себя шёлковую персиковую простыню, чтоб прикрыть голую грудь, Алина сладко потянулась, наслаждаясь гибкостью и лёгкостью своего юного тела, недавно научившегося любить. Трепетать в руках мужчины, выгибаться ему навстречу, предлагая себя, отдаваясь без остатка, и в то же время таить в себе загадку, быть непостижимой — когда она научилась этому?

Алина долго хранила целомудрие, ожидая, когда же Никита обратит внимание на её развившуюся женственность, на длинные ноги, по мнению большинства, лучшие на курсе, на изящную походку и грацию — в Санкт-Петербургском институте кино и телевидения пластике тела уделялось особое внимание. Гадкий утёнок превратился в лебедя… Но не дождалась. Отец отправил его в Сорбонну изучать экономику, хочет сделать из единственного сына великого бизнесмена. Подумать только, Никита в Париже, в старейшем университете мира, где училась сама Марина Цветаева. Милый Никита… Она вздохнула. Как знать, может в этот самый момент какая-нибудь симпатичная француженка строит ему глазки…

— Я тебе говорил, что ты красивая? — Макс, до этой минуты мирно сопевший в подушку, развернулся к ней лицом.

— Говорил, но я могу ещё раз послушать. У тебя хорошо получается.

С Максом легко и просто, он свой в доску. А ещё Макс предан ей, и в его любви не приходится сомневаться. Столько лет добивался Алинкиной благосклонности. И вот … Недавно она это оценила, подарив ему себя, своё нецелованное тело. Уже давно её проснувшееся тело просило любви и нежности, осмеливалось требовать своего. У молодого тела свои законы. Обиженное, оно наказывало Алину болью в груди и не давало ей спать ночами, желая чувствовать другое тело рядом, сильное, мускулистое, которое подарит наслаждение и покой.

— У тебя улыбка настоящая-пренастоящая, — Макс придвинулся ближе. — Алина! Я влюблен в твою улыбку. Я ещё я влюблён вот в это!

Он откинул простыню, любуясь её обнажённым телом, чтоб через минуту накрыть его собой.

— Опять? — простонала Алина и, закинув руки за голову, закрыла глаза.

Ей захотелось быть покорной, ведомой своим неутомимым любовником, пусть распалит её, обнимая нежно и трепетно, как обнимает тот, кто по-настоящему любит. Его губы, его руки везде, гладили, нежили… Господи, как прекрасна любовь…

Через полчаса, сидя обнажёнными друг напротив друга, они пили кофе, приготовленный Максом, и слушали музыку. Пела Леди Гага. Алинка знала эту песню. «Ответь, девочка, ты счастлива в этом современном мире? — спрашивала певица, словно обращалась к ней, к Алине. — Или тебе нужно больше? Есть ли что-то ещё, что ты пытаешься найти?»

Есть. Стало грустно, и словно померк свет в комнате с незадёрнутыми шторами.

— А знаешь, — отправляя в рот бутерброд с колбасой, произнёс Макс, — завтра Ивлев прилетает.

— Как!?

Прилетает? Завтра? Какие прекрасные слова! Алина ахнула, но где-то там, внутри, она не покажет своей радости Максу, не обидит парня. И снова в комнате засиял свет, и от грусти не осталось и следа. Вот не знала она об этом, не сообщил. Друг называется! Обычно они общались с Никитой по Скайпу, но помня о девичьей гордости, Алина не часто звонила ему. Чтоб не быть назойливой. Он звонил ещё реже…

— Как насчёт похода в пивбар? — Макс отодвинул пустую чашку. — Я бы не отказался от пары кружек Гиннесса. А ты будешь сидеть рядом, пить минералку и смотреть на меня красивыми глазами.

Макс знал, что Алина ненавидела пиво, не понимала, как можно пить этот перебродивший желтоватый напиток непонятного вкуса.

— Давай в другой раз. Надо собираться, одеваться… Лень. Сходи один.

Ей хотелось остаться одной, что на разные лады посмаковать эту потрясающую новость. И помечтать о встрече. Что он скажет, увидев её? Может, как тогда, в Летнем саду, произнесёт тихо долгожданные слова: "А ты красивая, Алина".