Встречный марш

Из числа бежавших с перевалов турецких аскеров спастись не удалось никому. У южных окраин Софии они попали под перекрестный пушечно-пулеметный огонь подошедшего и развернувшегося в боевой порядок механизированного отряда югороссов, что затормозило их бегство, проредило ряды и отняло последние остатки мужества. Потом в конном строю на неуправляемое человеческое стадо обрушились гвардейские кавалерийские полки: лейб-гвардии Конногренадерский, лейб-гвардии Уланский, лейб-гвардии Драгунский, лейб-гвардии Казачий — и вырубили всех турецких аскеров под корень. Руки у людей в красных фесках были в крови не то что по локоть, а и по самое плечо. После освобождения Константинополя и особенно после форсирования русской армией Дуная турецкие аскеры как будто сорвались с цепи, вымещая бессильную злобу на мирном населении. В первые же дни продвижения по Болгарии, когда стало ясно, что развернут настоящий геноцид, по русской армии была отдана негласная команда — пленных не брать!

А на северной окраине под барабанный бой в город вступал Преображенский полк при развернутом знамени. Что называется, «по главной улицей с оркестром». Тут же рядом с первыми рядами, на громадном, как танк, вороном коне ехал будущий император Александр III, уже начавший отпускать свою знаменитую бороду. По узким кривым улочкам встречать русскую армию высыпали, казалось, все пятнадцать тысяч населения Софии.

Надо сказать, что еще десять дней назад население города превышало пятьдесят тысяч человек, но беспощадный террор турецких властей, а главное, бежавших с Кавказа черкесов уменьшили население города почти в три раза. Теперь вчерашние палачи сами уносили ноги от наступающей русской армии.

Собравшиеся горожане метали в густые колонны русской пехоты букет за букетом. И откуда они взялись в количестве, достаточном, чтобы устлать мостовую под ногами солдат сплошным ковром?

Кроме ликующих горожан победителей встречал весь имеющийся в наличии дипломатический корпус. В городе находился ряд консульств. Русские войска встречали вице-консул Франции — Демеркур, Австро-Венгрии — Вальхарт, Италии — Витто Позитано… По лицам господ консулов было видно, как неприятен им этот триумф России. Особенно кислый вид был у господина Вальхарта. Его император еще не оставил надежд наложить свою лапу на все Балканы. То есть, конечно, Болгарию от турок освободить было необходимо, но лучше бы, чтобы это сделали цивилизованные европейцы, а не эти русские дикари.

А над зданием конака — турецкой администрации — уже развевались два флага. Черно-желто-белый с двуглавым орлом — Российской империи, и Андреевский, пока служащий официальным флагом Югороссии. Тут же стоял БТР, гарцевали горячие осетинские всадники, а князь Церетелев беседовал со старшим лейтенантом Бесоевым. Восставшие жители открыли ворота тюрьмы Чернаджамия, и бывшие узники присоединились к импровизированным торжествам. В центре города у церкви Святого Стефана, перед отступлением разграбленной черкесами, состоялось нечто вроде торжественного митинга. Сначала произнесли речи самые почтенные горожане, потом выступил и сам Александр Александрович, поздравивший жителей Софии с обретением долгожданной свободы.

Война за освобождение Болгарии была фактически завершена, русская армия пересекла Балканский хребет на всем его протяжении и приступила к зачистке болгарских земель от разрозненных остатков турецких войск. Освобождение Софии послужило сигналом для Афин, и уже на следующий день, согласно достигнутым с Российской империей и Югороссией договоренностям, греческие войска двинулись на север — в Македонию и Албанию, в последние территории в Европе, пока еще находившиеся под властью турок…

26 (14) июля 1877 года.

Константинополь, дворец Долмабахче. Госпиталь МЧС

Василий Васильевич Верещагин

Иногда я считаю удачей то, что был ранен и повстречался с этими удивительными людьми. Я имею в виду югороссов, которые, если говорить честно, спасли мне жизнь.

Зато я стал свидетелем таких событий, сделал столько эскизов, что мне теперь потребуется не менее года работы в студии, чтобы превратить увиденное мною в полноценные картины.

А какие типажи! Какие лица! Да любой художник, наверное, отдал бы полжизни, чтобы иметь возможность написать их на своих холстах. Одни греки-корсары чего стоят! Живописные одежды, выразительные разбойничьи физиономии, роскошная южная природа — и синее-синее море.

Взять хотя бы морских пехотинцев югороссов! Таких людей мне еще не приходилось встречать. Это выходцы из другого мира! В их лицах нет забитости и робости, как у наших солдат. Они готовы в любой момент вступить в бой, невзирая на то, сколько противников им противостоит.