Встречи под Небом

— Бобы, вот… — поднос стукнул о доски стола, — Матушка лапшу делает. И курицу.

Малышка замолчала. Потупилась.

— А медовые сладости? — певуче спросила Чжи. И удостоилась быстрого пожимания плечами:

— Это… Ну…

— Съела по дороге? — лицо лисы засветилось счастьем.

— Не, — шмыгнула носиком девочка. — Матушка сама принесет…

И опять сорвалась прочь, мелькая пятками. Под беззвучный смех парня.

— Господин, а как тебя зовут? Я так и не успела спросить об этом.

Беззвучный смех превратился в задушенное «гы-гы-гы», на что рыжая обиженно надула губки и буркнула:

— Мне тоже не до вопросов было…

Хохот из трапезного зала услышали даже на кухне. Когда две чумазые белобрысые мордочки хозяйских детишек возникли в дверном проеме, гость всхлипывал и вытирал слезы, а его рыжая подружка хватала ртом воздух…

— Ох… — молодой человек запил смех чашкой вина. — Го Люянь.

— А?

— Ты спросила, как меня зовут. Впрочем, я, кажется, все же представлялся тебе. Еще при первой встрече.

— Разве? — девушка отмахнулась, задумавшись о чем-то. — Не важно, значит, не запомнила…

Парень изумленно приподнял брови, но промолчал.

— Господин… Люянь, — пропела лиса, глядя в темноту под крышей. — Ведь это не полное имя? Родовое?

— Да, — улыбнулся тот. — Этого достаточно для повседневного общения…

— Господина и содержанки? — быстро перебрала варианты обращений Чжи.

Люянь ответил согласным взглядом. И мгновение спустя, внезапно веско добавил:

— А для особых случаев — Юн Фэньчжу. Воспламеняющий Феникс-Муж. То же и на личной печати, — рука его обозначила движение к поясу, и девушка понятливо кивнула.

— Ритуальное имя, да?

Увидела согласие во взгляде. И вдруг преобразилась, стала неуловимо похожа на снедаемое страхом и любопытством животное:

— Я сразу догадалась. Ты сразу ведь понял, что я лиса, да? — торопливо зашептала она, настойчиво подавшись вперед и заискивающе заглядывая в глаза, — А что у тебя за Меч? — голос ее на миг напрягся, готовый дать петуха, — Он такой…

Люянь со стуком опустил чашку на стол и грубо оборвал:

— Наполни.

Чжи проглотила незаконченную фразу, опустила глаза и послушно налила вина. Красиво, грациозно, с кротостью движений, кричащей: «Прошу простить вашу ничтожную рабу!..» С наивной присказкой: «Я больше не буду!»

На тусклой синеве оконного проема с тихим шелестом мелькнула тень ночной бабочки, прилетевшей на свет, пропала на черном фоне не освещенной стены. И вспыхнула тусклым пламенем крыльев над рыжей копной волос, над грустным виноватым личиком. Искренним ли — не понять.

Какое-то время девушка смотрела, как мужчина неторопливо хлебает дешевое вино. Вздыхала. Шмыгала носиком. Ёрзала беспокойно. И соблазнительно пластично. Наконец замерла, подняв лицо в направлении двери. Затрепетала точеными ноздрями…

— Курицу готовят… — голос задрожал от вожделения.

Люянь, оторванный от созерцания спутницы, машинально оглянулся.

— Кхм. Воистину лиса. Я пока только запах дыма чувствую.

Чжи его не услышала. Лишь шептала почти страстно.

— …Имбирь. Лук… Грибы…

— Так почему ты увязалась за мной?

— М-м? — девушка вздрогнула. Глянула искоса, слегка разочарованно. И протянула уже задумчиво: — М-м-м…

— Очень внятно, — похвалил парень. И налил вина самостоятельно.

— Родители умерли, — буркнула лиса. — Так что… — она привычно помахала рукой, изображая неопределенность.

— Родители?

— Приемные, — вздохнула Чжи и обняла ладонями свою пустую чашку. — Своих я не помню, — брови ее страдальчески искривились, и Люянь мог бы поклясться — помимо ее воли. — Я вообще мало чего помню. А эти… — в зрачках влажно отразился свет лампы, — подобрали меня на дороге и заботились обо мне, как о родной дочери. — Она дерзко взглянула в глаза собеседника: — Я очень заботилась о них… Как умела. Я МНОГОЕ умею. Но…

Рыжие волосы упали на лицо, спрятали его. И Люянь налил вино уже не только себе.

— Я не пьянею, — с сожалением прошептала девушка.

Парень молча хлебнул из своей чашки.

— Ушла из деревни. Нашла брошенную лачугу. Без паспорта куда еще деваться? Малышкой опять прикидываться? — поморщилась. — Вот и встречала путников. Да по соседним деревням добытничала…

— Что делала?

— Пропитание добывала, — вздохнула. Принюхалась жадно к явным уже запахам и добавила: — Деревенской ведьмой у-нюй прикидывалась. Надоело.

— А почему паспорт не раздобыла? С твоими талантами это не сложно, — алкоголь, похоже, не действовал и на молодого человека. — Эй! Вина еще!

На кухне затопали.

— Ты что, не знаешь? — обернувшись, Люянь наткнулся на изумленный взгляд лисы.

— Не знаю. Что именно?

— Про паспорта… Любой чиновник при регалиях распознаёт оборотня с первого взгляда. Если, конечно… — она отвела взгляд.

— Если что?

— Если другой чиновник не защитит.

Молодой человек расплылся понимающей ухмылкой как раз в тот момент, когда в зал вошел хозяин гостиницы с обещающе тяжелым бочонком в руках. Стоило же путникам опять остаться в одиночестве — прерванный разговор возобновился едва ли не торопливой фразой:

— Коль скоро, я смог опознать твою суть, ты решила, что у меня получится прикрыть тебя?

Чжи фыркнула: