Встреча в Венеции

— Эдам, все отлично, — потрясенно сказала она. Это не имеет никакого смысла. Он же не любит ее. Он же любит Салли. Он любит Салли… любит ли? Ты нужна мне, сказал он ее сестре. Но не сказал — «я люблю тебя».

Ему трудно произнести слово люблю! Или мысль о любви слишком болезненна, слишком пугающая, чтобы открыто признаться в этом? После смерти жены Эдам намеренно подавил в себе все чувства. Признать, что он полюбил снова… признать, что он все-таки способен чувствовать… означало бы для него новый риск… новую боль, страшную боль возможной потери. Если только…

Если только он не любит Салли. Если только он просто хочет ее так, как хочет любую женщину… телом, не сердцем. И как раз в случае с Салли это более вероятно, ведь она напоминает ему его драгоценную Элизу. Но…

Черт побери, все так запуталось. Чего же он хочет? Чего же он хочет на самом деле? Клэр раздраженно дернулась в его руках. Что он хотел сказать ей? Что он хочет от них обеих?

От каждой из них?

Клэр еле сдержала начинающуюся истерику и, оттолкнув Эдама, высвободилась из его объятий и бросилась прочь.

— Мне надо переодеться!

— Я иду с тобой. У тебя шок.

Клэр заколебалась, напряглась, запаниковала. Ее глаза превратились в щелочки, две настороженные серебряные щелочки. Только Эдама сейчас не хватало в ее спальне!

— У меня нет никакого шока. Я в полном порядке! Г-где Салли? — выпалила она.

— Мне пришлось отправить ее прилечь. Моя дорогая Клэр, я не собираюсь насиловать тебя… накануне нашей свадьбы. Хочу, чтобы ты, как следует выспалась. Понимаешь, у меня одна забота: чтобы с тобой все было в порядке. Я прослежу, как ты примешь душ, и уложу в постель, а потом оставлю тебя твоим снам.

Эдам умолк, затем добавил, но совсем другим тоном… тоном мучительно-нежным:

— Ты очень дорога мне…

Дорога? Клэр ошеломленно уставилась на него.

Дорога… моя дорогая… наша свадьба…

Эдам все еще намерен жениться на ней? Несмотря на ту интимную сценку с ее сестрой? Он что, совсем бесчувственный? У него совсем нет сердца?

Ну да, конечно же, у него нет сердца. Он никогда и не притворялся, что у него есть сердце. Дорога она ему! Черта с два! Моя дорогая! Это просто слова… слова, которые, по его мнению, хочет слышать любая невеста.

И все же…

И все же он так странно смотрит на нее… и его голос… эта искренность в его голосе…

Она совсем запуталась! Может, у нее действительно шок? Бред, галлюцинации. Или у него?

Клэр бросилась в дом, не в силах больше находиться рядом с ним. Она была слишком слаба, слишком смущена, чтобы спорить.

Но когда Эдам попытался помочь ей раздеться, силы откуда-то появились.

— Иди к себе и прими душ… не то заработаешь воспаление легких! — прохрипела она, не приглашая его в свой душ, что сделала бы, если бы обстоятельства не изменились. Но обстоятельства изменились.

Эдам слегка нахмурился, как будто ее реакция озадачила его.

— Ты уверена, что справишься сама?

— Абсолютно уверена.

Клэр спрятала руки за спину, поскольку ей до смерти захотелось разгладить складку на его лбу, взъерошить его мокрые волосы. Еще вчера она бы…

Эдам направился к двери, соединяющей их комнаты, и Клэр приняла решение.

— Эдам?.. — (Он обернулся.) — Ты не мог бы прийти ко мне… скажем, минут через десять? Я… нам необходимо поговорить.

Он еще сильнее нахмурился.

— Конечно. Я вернулся бы… в любом случае… перед сном, посмотреть, как ты тут… — торопливо пояснил он, увидев, как свирепо вспыхнули ее глаза. — Я тоже должен сказать тебе одну вещь. Даже не одну, а две…

Ее сердце дрогнуло.

Я скажу Клэр…

Да. Ничего другого она и не ждала. Надо покончить с этим. И чем скорее, тем лучше. Сегодня, сейчас. Она не сможет уснуть, пока не разъяснит ситуацию.

Чего бы это ни стоило… ей.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Когда Эдам вернулся, Клэр сидела в постели, укрывшись одеялом до подбородка и обхватив руками колени. Нервы ее были напряжены до предела, но она была готова… готова сообщить ему, что утром уезжает.

Однако слова, слетевшие с ее губ, оказались совсем не теми, которые она намеревалась произнести.

— Эдам, я видела тебя с Салли.

Клэр судорожно вздохнула и взглянула на него огромными, полными печали глазами. Эдам стоял так близко к кровати, слишком близко… такой волнующе-мужественный и сексуально привлекательный: еще влажные взлохмаченные волосы, босые мускулистые загорелые ноги, выглядывающие из-под синего махрового халата…

— Видела? — Он явно удивился. — Тогда ты слышала?..

Его спокойствие разъярило ее.

— Я слышала достаточно! — Клэр закусила губу и начала по-другому: — Эдам… я не виню тебя. Моя сестра — чудесный человек. Она заслуживает счастья… после всего, что ей пришлось пережить.

— Полностью с тобой согласен. — Морщинка прорезала его лоб. — Но, что ты имеешь в виду… ты винишь меня? За что? За то, что я раскопал правду? Или за то, что вообще нанял частного детектива и пустил его по следу этого подонка?

Клэр вытаращила глаза. Частный детектив? След подонка? О чем он говорит?