Встреча с хичи

– Поздравляю, бригадир, – вежливо сказал я, – с поимкой террористов.

Улыбка исчезла, потом появилась снова. Кассата – низенький человек, полнее, чем предпочитают военные медики; бедра распирали его кремовые шорты; он сидел на краю стола.

– Как я понял, мистер Броадхед, – сказал он, – цель вашего посещения – свидание с миссис Долли Уолтерс. Вы, разумеется, можете увидеться с ней, в соответствии с полученными мной указаниями, но я не могу отвечать на ваши вопросы, касающиеся безопасности.

– А я ничего не спрашиваю, – ответил я. И, чувствуя взгляд Эсси зачем-ты-настраиваешь-против-себя-этого-типа на шее, добавил: – Вы очень добры, разрешая нам свидание.

Он кивнул, очевидно, соглашаясь, что он добр.

– Но я хотел бы задать вопрос вам. Не скажете ли, зачем она вам?

Взгляд Эсси продолжать обжигать меня, поэтому я не ответил, что не скажу.

– Конечно, – солгал я. – Миссис Уолтерс провела немало времени с моим другом, с которым мне хотелось бы увидеться. Мы надеемся, что она сможет помочь нам связаться... с моим другом

Нет смысла уточнять пол моего друга. Они, конечно, уже допросили Долли Уолтерс, вытянули из нее все сведения и теперь знают, что речь может идти только о двух людях. И вряд ли из этих двух я назову Вэна своим другом. Бригадир удивленно посмотрел на меня, потом на Эсси, потом сказал:

– Эта Уолтерс очень популярная юная леди. Не стану вас больше задерживать. И вернул нас лейтенанту, с которым мы продолжили экскурсию.

Лейтенант оказался никуда не годным гидом; он вообще ничего не говорил. А было чем поинтересоваться: Пентагон проявлял все признаки недавних неприятностей. Пока мы не видели следов повреждений, но в предыдущем припадке безумия ущерб понесла тюрьма. Дежурные уничтожили программу, закрывающую камеры. К счастью, они их при этом открыли, иначе потом их в камерах ждало бы немало скелетов.

Проходя мимо камер, я увидел, что все они открыты, а в коридоре скучают охранники, следя, чтобы заключенные не вышли. Лейтенант остановился и коротко поговорил с дежурным офицером, и, пока мы ждали, Эсси прошептала:

– Если они не поймали террористов, почему бригадир так хорошо с тобой обошелся?

– Хороший вопрос, – ответил я. – А вот тебе другой. Что он имел в виду, говоря о популярности молодой леди?

Лейтенант был шокирован разговором в строю. Он тут же прервал разговор с лейтенантом военной полиции и провел нас к камере, дверь которой, как и во всех остальных, была открыта. Указал внутрь.

– Там ваша заключенная, – сказал он. – Можете с ней поговорить, но она ничего не знает.

– Это я понимаю, – ответил я. – Иначе вы бы не разрешили мне с ней говорить, верно? – И получил еще один гневный взгляд Эсси. Она права, конечно. Если бы я его не рассердил, лейтенант мог бы проявить тактичность и отойти на несколько шагов, чтобы мы могли поговорить с Долли Уолтерс наедине. Но он вместо этого встал в открытой двери.

А может, все равно не проявил бы. Я скорее за второе предположение.

Долли Уолтерс – детского роста женщина с высоким детским голосом и плохими зубами. И не в лучшей форма. Она испугана, утомлена, рассержена и раздражена.

А я чувствовал себя немногим лучше. Я полностью, обескураживающе понимал, что вот эта стоящая передо мной молодая женщина недавно провела несколько недель в обществе моей любимой – одной из моих любимых – одной из двух на самом верху списка. Говорю об этом легко. Но на самом деле это совсем не легко. Я не знал, что делать и что сказать.

– Поздоровайся, Робин, – подсказала Эсси.

– Миссис Уолтерс, – послушно сказал я, – здравствуйте. Я Робин Броадхед.

У нее сохранились манеры. Она, как воспитанный ребенок, протянула руку.

– Я знаю вас, мистер Броадхед, а с вашей женой мы встречались недавно. – Мы вежливо пожали друг другу руки, и она печально улыбнулась. Только потом, увидев ее куклу Робинетта Броадхеда, я понял, чему она улыбалась. Но она выглядела и удивленной. – Мне сказали, что меня хотят видеть четверо, – сказала она, глядя в поисках остальных на молчаливого лейтенанта.

– Нас только двое, – ответила Эсси и ждала моего продолжения.

Но я молчал. Не знал, что сказать. Не знал, о чем спрашивать. Если бы тут была только Эсси, я мог бы сказать Долли Уолтерс, что для меня значит Клара, и попросить у нее помощи – любой помощи. Или если бы тут был только лейтенант, я бы просто не обращал на него внимание, как на мебель. Но они тут были оба, и я стоял молча, а Долли Уолтерс смотрела на меня с любопытством, а Эсси – выжидающе, и даже лейтенант тоже смотрел на меня.

Эсси вздохнула – подчеркнуто сочувственный звук – и приняла решение. Взяла на себя командование. Повернулась к Долли Уолтерс.