Вспомнить всё или снежный танец (СИ)

   - Жаль, что ты торопишься. Мне по выходным так скучно бывает. Одна, и даже животинки никакой нет, брожу по комнатам да в окно гляжу: вот и все мои развлечения.

   - Ириш, я просто поверить не могу, что в твоей среде нет холостых мужчин! Ты приглядись повнимательнее, снизь планку, подумай, наконец, о своём здоровье, - эти слова Ольга произнесла, уже стоя возле входной двери. Ирина лишь покачала головой и вздохнула. Какие могут быть мужчины, ведь она ещё любит Андрея.

   Закрыв за подругой дверь, Ирина побрела к ноутбуку. Следовало набросать список вопросов для завтрашнего интервью с владельцем сети супермаркетов. Что могло быть скучнее этого занятия? Что Ирина вообще знала о супермаркетах? Она регулярно там бывала, покупала продукты, книги, фильмы. Но и только! Но Ирина заслуженно считалась лучшей журналисткой канала. Она открыла Интернет, набрала в поисковике нужные фразы, и ринулась изучать заданную тему.

   ...Ирина не помнила как и когда началась её жизнь, но очень хорошо помнила день, в который эта жизнь закончилась. Всё было как обычно, точнее - никак: скучное интервью с директором сети продуктовых супермаркетов закончилось вничью - он утомил её своими пространными размышлизмами о смысле жизни. Она же потешила свою профессиональную злость эстетскими выпадами и прощупыванием отголосков интеллекта в осенённой ореолом богатства лысой голове своего визави.

   Ответив отказом на приглашение отужинать в одном из лучших рестораций города, Ирина смотала шнур микрофона и повернулась к своему верному рыцарю - телеоператору Сергею, работавшему в паре с ней:

   - Серёж, сегодня езжай один. Хочу прогуляться, подумать.

   - Ириш, может не стоит? На улице холодно, да и поздно уже.

   - Надо, Серёж. Мне катастрофически не хватает времени, чтобы остановиться и подумать о чём-то стоящем.

   - Наша Ирина опять вынашивает очередную гениальную идею. Уж такая она у нас затейница, - вздохнув, улыбнулся Сергей и, подмигнув директору торговой сети, подхватил камеру со штатива.

   Ирина слегка смутилась, она и вправду обдумывала концепцию новой программы, аналогов которой не было не только на местном ТВ, но и на центральном. Новизна идеи заключалась в том, чтобы брать интервью у звёзд в декорациях и образах различных эпох. Это был увлекательный, но и очень дорогостоящий проект. И Ирина должна была собраться с мыслями, чтобы подобрать нужные слова для шефа, который славился своим скупердяйством. В случае отказа Ирина была готова воплотить свой замысел на одном из центральных каналов, директор которого был в курсе её идей и полностью их одобрял. Однако уехав на чужбину, не попытав счастья на родной земле - это было не в характере Ирины. Она не привыкла так просто сдаваться.

   Вечер клонился к закату, когда Ирина, ёжась от не по-июньски холодного ветра, шагала мимо стройки, торопясь в свою пустую квартиру. На душе было пасмурно: мечты об авторской программе посещали Ирину теперь только в моменты душевного спада, напоминая о временах честолюбивых помыслов, почти уже ушедшей молодости, минувшем счастье и прочих вещах, дорогих её воспоминаниям и навсегда оставшихся в прошлом. В душе Ирины ядовитым плющом оплетала грусть.

   Она редко ходила той глухой тропкой, особенно по вечерам, предпочитая более безопасные маршруты, но взбудораженная бокалом белого вина, выпитым в офисе директора холдинга, внезапно для себя свернула с освещённого фонарями обходного пути и рванула напрямую. Мимо строительных кранов, похожих на громадных доисторических ящуров, бредущих к водопою. Сколько раз она проклинала потом себя за этот глупый порыв!

   Мы любим иногда создавать себе проблемы, ставить заслоны, а потом преодолевать мифические препятствия, но в случае с Ириной всё было ясно без линз и микроскопов - после такого люди чаще всего ломаются. Насилие - это не только физическая составляющая, не только боль и страх, помноженные на отчаяние, но и унижение, простить которое труднее всего, труднее даже, чем забыть о страданиях тела.

   Где та грань, которая делит нашу жизнь на справедливое и не справедливое? Где найти силу духа, чтобы простить и забыть? Раньше Ирина сказала бы, что удел слабых людей - помнить обиды минувших дней, что обиды тормозят движение вперёд или что-то в этом духе, но теперь...

   Их было трое. Три тени в масках, три злых волчонка, учуявших добычу. Три естества, пронзивших её плоть жадно и нелепо, три нелюдя, которые воспользовались её беззащитностью, ибо только нелюди действуют не по любви.

   Почти ослепшая от света фонаря, бившего ей в лицо и боли, Ирина молила остановиться, пожалеть её, но крик тонул в темноте. Пересыпая свою речь матерной бранью, мучители изобретали всё более изощрённые способы унизить свою жертву. А в нескольких метрах от места её погибели светился зажжёнными окнами её дом...

   "Слышь, паскуда, мы тебя до смерти затрахаем. На всю жизнь, сука, нас запомнишь".