Вспомнить всё

– Бессмысленно убивать другого человека за то, что у него дурной запах изо рта! Бессмысленно бить кого-то за то, что он отказывается удалять потовые железы и устанавливать искусственную систему выведения шлаков из организма! Это будет совершенно нездравая война, ведь Натуристы запаслись оружием, они хранят его в штаб-квартире партии. Войну будут вести ради призрачных целей, а люди погибнут – они умрут, Бетти, из-за глупости, а не из-за настоящих идеалов!

– Время ужинать, дорогой, – сказала жена, указывая на стол.

– Я не голоден.

– Ну хватит дуться, давай покушай. Или у тебя снова начнется несварение, а ты знаешь, к чему это может привести.

О, он знал, к чему это может привести. Это значило, что его жизнь будет в опасности. Рыгнул в присутствии Пуриста – все, готовься к драке не на жизнь, а на смерть. В мире не было места для тех и других – должны были остаться либо люди, которые рыгают, либо люди, которые не выносят тех людей, которые рыгают. Кто-то должен был уступить – или уже уступил. Поправку приняли. Значит, дни Натуристов сочтены.

– Джимми сегодня задержится, – сказала Бетти, накладывая себе в тарелку бараньи отбивные, зеленый горошек и кукурузу со сливками. – Пуристы сегодня празднуют – у них что-то вроде вечеринки. Речи, парады, факельные шествия.

И она тоскливо пробормотала:

– Я так понимаю, мы не пойдем, да? А жалко, очень красиво будет – люди маршируют, огни горят…

– Ну так иди, – погруженный в свои мысли Волш положил еду себе на тарелку. Он ел и не чувствовал вкуса пищи. – Пойди, развлекись, если тебе хочется.

Они еще не закончили ужинать, как дверь отворилась и в нее быстрым шагом вошел Карл.

– Мне что-нибудь оставили? – резко спросил он.

Бетти приподнялась в невероятном изумлении:

– Карл! От тебя… от тебя больше не пахнет!

Карл уселся и решительно придвинул к себе блюдо с бараниной. А потом вдруг замер и… принялся придирчиво выбирать себе кусочек. Водрузил его на тарелку, положил крохотную порцию горошка.

– Я голоден, – покивал он. – Но не слишком голоден.

И он стал спокойно, аккуратно есть.

Волш просто глазам своим не верил.

– Какого черта? Что случилось? – резко спросил он. – Твои волосы… зубы… дыхание… Что ты с собой сделал?

Не поднимая глаз, Карл ответил:

– Партия приняла решение о стратегическом отступлении. Временная мера. Раз принятие поправки неизбежно, не имеет смысла лезть в бутылку. Мы ж не сумасшедшие – умирать не собираемся.

И он отпил едва теплого кофе.

– То есть я хочу сказать, что мы ушли в подполье.

Волш медленно опустил вилку на тарелку:

– То есть ты хочешь сказать, что вы не станете оказывать никакого сопротивления?

– Черт, ты о чем? Какое сопротивление? Это чистое самоубийство! – И Карл настороженно посмотрел по сторонам. – А теперь слушайте. Я теперь полностью соответствую всем пунктам поправки Хорни, ко мне не придерешься. Если сюда сунет нос полиция, вы держите язык за зубами. Поправка дает право на публичное отречение от заблуждений – именно это мы и сделали. Теперь мы чисты, и нас не посмеют тронуть. Но лучше вообще ничего не говорить.

И он вытащил маленькую голубую карточку.

– Вот, пуристский партбилет. Согласно документу, я уже давно вступил в партию. Мы готовились и к такому варианту.

– О, Карл! – восторженно вскрикнула Бетти. – Я так рада! Ты сейчас выглядишь… просто замечательно!

Волш молчал.

– А что такое? – начала сердиться Бетти. – Разве ты не этого хотел? Ты же не хотел, чтобы они дрались и поубивали друг друга! – Она перешла на пронзительный крик. – Ты вечно всем недоволен! Ты этого хотел? Хотел! И что? Ты опять недоволен! Что тебе еще нужно, а, Дон?!

И тут на нижнем этаже комплекса послышался шум. Карл сел очень прямо, и с лица его сошел всякий цвет. Если бы не операция, он бы вспотел.

– Это полиция по делам соответствия, – выдавил он. – Просто сидите спокойно. Они пройдут с обходом и уйдут.

– О боже, – прошептала Бетти. – Я очень надеюсь, что они ничего не поломают. Может, мне в душ сходить?

– Просто сиди тихо, – прохрипел Карл. – Не надо давать им поводов для подозрений…

Дверь открылась. На пороге стоял Джимми – он казался коротышкой рядом с гигантами в зеленой форме полиции по делам соответствия.

– Вон он! – заверещал Джимми, тыча пальцем в Карла. – Он натуристский активист! Понюхайте его!

Полицейские быстро прошли в комнату и заняли ключевые позиции. Они окружили неподвижного Карла, быстро осмотрели его, потом отошли.

– Но от него совсем не пахнет, – возразил полицейский сержант. – Запаха изо рта нет. Волосы густые и ухоженные.

Он подал знак, и Карл покорно раскрыл рот:

– Зубы белые, хорошо вычищенные. Ничего предосудительного. Нет, с этим человеком все в порядке, он полностью соответствует нормам.

Джимми злобно зыркнул в сторону Карла:

– Гляди-ка, подсуетился…

Карл, демонстрируя чудеса выдержки, ковырялся в тарелке и не обращал внимания на мальчишку и на полицейских.

– Похоже, нам удалось подавить сопротивление Натуристов, – передал сержант по рации. – по крайней мере, в этом районе организованной оппозиции не наблюдается.