Вспомнить всё

– В пищевых продуктах, – ответил сотрудник у двери, выходя на тускло освещенную посадочную площадку, – только гуммиоснова, сахар, кукурузная патока, размягчители, искусственный краситель и ароматизатор. По сути, только так жвачка и делается. А побрякушки, которые даются бонусом, – из вакуумированного термопластика. Закупаются по шестьсот штук на доллар в десятке местных фирм или в Гонконге. Мы не поленились отследить процесс изготовления у поставщика, посмотрели сырье, съездили на фабрику, наш человек лично стоял у конвейера и смотрел, как штампуются эти финтифлюшки. И ничего. Вообще ничего.

– Тем не менее, – проговорил инженер почти про себя, – когда эти данные ввели в «Генукс-Б»…

– Тогда все и началось, – кивнул агент, посторонившись, чтобы дать Стаффорду выйти. – Боевая тревога, ракеты на старт. На волосок от термоядерной войны, точнее, в сорока минутах – именно столько нам понадобилось, чтобы заблокировать отверткой бобину компьютера.

Инженер с надеждой посмотрел на Стаффорда.

– Ну как, заметили какие-нибудь странности или нестыковки в данных? Если да, ради бога, не молчите, потому что пока мы можем только разобрать «Генукс-Б» и отключить его совсем, а значит, когда появится настоящая угроза…

– Интересно, – проговорил Стаффорд задумчиво, – что подразумевается под «искусственным красителем»?

III

– Для придания продукту товарного вида добавляется безобидный пищевой краситель, – отрапортовал инженер.

– Но это единственный ингредиент в списке, который обозначен не по составу, а по функции. И ароматизатор тоже?

Фэбээровцы переглянулись.

– Он там есть, – подтвердил один. – Я помню, потому что у меня от этой жвачки оскомина. Точно был искусственный ароматизатор. Но какого…

– Искусственный краситель и ароматизатор, – заявил Стаффорд, – может означать что угодно. И давать может что угодно сверх цвета и вкуса.

«Например, синильная кислота, – домыслил он про себя, – окрашивающая все в ярко-зеленый. Что мешает, совершенно не кривя душой, обозначить ее как «искусственный краситель»? А вкус, в каком смысле «искусственный ароматизатор»? Эта мысль давно не давала ему покоя, но он решил пока ее приберечь. Пора спуститься и взглянуть на «Генукс-Б», разобраться, в чем загвоздка. «И как его еще предстоит доломать», – подумал он с горечью. Если эти ребята не врут, если удостоверения не поддельные и они не саботажники из АИЮА и не секретные агенты какой-нибудь другой крупной державы. «Точно, из повстанческих частей Северной Калифорнии», – съязвил он. А вдруг все-таки правда? Вдруг там и впрямь зародилось какое-то зло, и «Генукс-Б», выполняя свое предназначение, его уловил?

Пока непонятно.

Однако, возможно, ясность внесет осмотр компьютера. Прежде всего нужно своими глазами взглянуть на полный комплект перфолент, данные с которых сейчас усваиваются из внешнего мира внутренним сознанием компьютера. Как только станет понятно…

«Я включу его обратно, – пообещал себе Стаффорд с мрачной решимостью. – Я сделаю то, чему меня учили и ради чего нанимали на работу».

Особого труда это, в принципе, не составит. Он знал начинку компьютера назубок. Никому не приходилось столько раз менять вышедшие из строя провода и детали, сколько ему. Поэтому он и понадобился этим типам. Здесь они точно не ошиблись.

– Жвачку? – предложил агент, заходя на бегущую вниз дорожку, вдоль которой выстроилась, расставив ноги и заложив руки за спину, фаланга бойцов в форме. Коренастый фэбээровец с мясистым красным загривком протянул на ладони три ярко окрашенных шарика.

– Из сузовского автомата? – спросил инженер.

– Разумеется. – Агент, ухмыльнувшись, опустил их Стаффорду в карман халата. – Безобидные? Да-нет-не-знаю, как говорится в институтских контрольных.

Вытащив шарик из кармана, Стаффорд осмотрел его в свете потолочной лампы. Шарик. Икринка. Рыбья икра, она ведь тоже круглая. И съедобная, а закон не запрещает продавать ярко окрашенную икру. Или она сразу откладывается такого цвета?

– Может, оттуда кто-нибудь вылупится, – заметил, будто между прочим, один из агентов. Фэбээровцы подобрались и напряглись, въезжая в особо засекреченную часть здания.

– Как вы думаете, кто? – спросил Стаффорд.

– Птичка, – буркнул коротышка-агент. – Крошечная красная птичка, возвещающая нам великую радость.

– Не надо давить на меня Библией, – осадил его Стаффорд, оглянувшись одновременно с инженером. – Я на ней вырос. Я вас сам цитатами закидаю.

Однако совпадение странное, учитывая ход его собственных мыслей. Рыба мечет тысячи икринок, неотличимых друг от друга, из которых выживают лишь единицы. На редкость примитивный способ с неимоверными потерями.

Но если отложить икру по всему миру, в бесчисленных многолюдных местах, достаточно будет, даже если выживет лишь крошечная доля. Подтверждение тому – земные рыбы. Если способ годится для земной жизни, чем внеземная хуже?

Неприятная мысль.