Вспомнить, чтобы любить (СИ)

Ужин прошел замечательно, мы не затрагивали никаких серьезных тем, мы просто наслаждались друг другом. До пентхауса, Глеб не ехал, а летел, а всему виной моя невинная шалость с мороженным и сливками, кто ж знал, что мой волчонок такой неуравновешенный.

Конечно, я знала, на что шла.

— Маленькая сучка, ты специально все это сделала! — нашептывает хриплым голосом мне на ушко, так как у лифта мы оказались не одни.

— Не понимаю, о чем ты. — и глазенки а-ля бэмби, на что Глеб сильно сжал мою попу, и я почти вскрикнула, но все еще помня, что мы здесь не одни, резво закусила губу.

В кабинке лифта была напряженка у всех по всем франтам. Мужчина, лет пятидесяти, явно испытывал дискомфорт рядом с нами, он знал, что сейчас здесь лишний и когда двери открылись на его этаже, он пулей вылетел из него.

Глеб без слов набрасывается на меня, сразу завладев моим ртом. Руки шарят по телу, сминают изнывающую по его ласкам грудь, а сам трется своим пахом о мой живот, давая понять, что он давно готов. Как только мы оказались на нашем этаже, он бесцеремонно закинул меня себе на плечо и потащил к себе в берлогу. Как только дверь квартиры за нами закрылась, он одним рывком стянул с меня пальто, развернул к себе спиной, надавил на поясницу, от чего я прогнулась как кошка, а моя попа была оттопырена.

— Сейчас я тебя трахну. Быстро. — говоря это он задирает мое платье до талии, трусики безжалостно разрывает, слышу, как вжикнула молния его джинс и он резко входит меня одним толчком на всю длину. Мой блаженный вскрик эхом проносится по комнате, и я расслабленно выдыхаю, думала этот ужин никогда не закончится.

— Дразнить меня вздумала? — толчок.

— Поиграть решила? — толчок.

— Почувствовала себя взрослой? — толчок.

— Не боишься черного волка? — толчок.

— Тебя надо не трахать, а жестко ебать! — толчок. — Все нервы мне вымотала с этим мороженым! — хлесткий удар ладонью по моей попке. И еще. И еще.

— Какой же у тебя грязный рооот! — мой стон и его толчок.

— И тебя это возбуждает, тебе нравится! — толчок.

— Мудак! — толчок. Ведь он прав, я завожусь с пол оборота, стоит ему сказать что-нибудь пошлое. Я уже давно призналась в этом сама себе и жить стало легче. Впрочем, как и то, что я его люблю. Но такая я только рядом с ним, только рядом с Глебом у меня срывает все предохранители. А от мысли, что меня может коснуться другой мужчина, вызывает у меня резкий приступ тошноты.

— Я тебя выдеру, что ходит завтра не сможешь, — толчок и он пробирается к моему соску, зажимает его между пальцами и сильно щипает, — кончай малышка, сейчас.

И кажется, что я только и ждала его команды. В голове пульсирует, ноги дрожат так, что, если бы не Глеб, я бы растеклась по его ногам. Сразу следом за мной кончает мой волчонок. Каждый раз он изливает столько спермы, что кажется она у меня из ушей потечет. Его член разбух во мне, но он все продолжает толкаться во мне, его еще не отпустил оргазм, а я от этого начинаю опять заводиться, мне мало.

Он, все также находясь во мне разворачивает нас, и опускается на пол, Глеб облокотился о стену, а я на нем в позе наездницы спиной к нему, моя спина прижимается к его груди, а голова покоится на его плече.

— Я люблю тебя, девочка моя, так сильно, что аж дышать больно. — отрываюсь от него и заглядываю ему в лицо. Его глаза излучают блеск, он смотрит на меня с любовью, нежностью и благоговейным трепетом. А самое главное — он говорит правду. Мне хочется ему верить. Я верю ему. И остаётся надеяться, что он не разобьет мое глупое девичье сердечко. И сейчас я могу с лёгкостью признаться себе в том, что я действительно ждала этих слов.

— Я тоже люблю тебя! — шепчу тихо потому, что мне кажется если я скажу это громче, то Глеб просто испарится и это все окажется сном, видением. Облизываю его губы и проникаю язычком к нему в рот. Поцелуй получился нежным, романтичным и очень интимным.

— Родная, я хочу поставить метку, сегодня, это важно для меня. Когда я буду вдали от тебя, мне нужно знать, что ты под моей защитой, чтобы все знали чья ты жена. Хочу на тебе мой запах.

— Вдали от меня?

— В шесть утра у меня самолет, отец отправляет в командировку, какие-то проблемы на производстве.

— И на сколько ты улетаешь?

— Всего лишь на неделю… Я вернусь в пятницу еще до конца твоих пар и встречу тебя. Мы сразу отправимся в загородный домик у озера, который я уже арендовал на все выходные только для нас двоих. Нам никто не помешает, телефоны там не ловят.

— Конечно лети, здесь и обсуждать нечего. И я уже очень скучаю по тебе! Как выдержать неделю без тебя? — я висну у него на шее как маленькая девочка, у которой хотят отобрать конфету.

— Маленькая, я тоже уже безумно скучаю по тебе, но мы будем созваниваться каждый вечер по FaceTime, смс никто не отменял, ты можешь писать и звонить мне в любое время. Для тебя я всегда свободен.

— Поскорее бы в тот твой домик у озера… — невнятно буркнула, уткнувшись в его шею носом.

— Так, а что насчет метки?