Вспомнить, чтобы любить (СИ)

— Не говори гоп Глебушка. А это что, твоя новая зверушка? А твоя невеста знает? Она, кстати, вон, наблюдает. — машет головой. Я прослеживаю и упираюсь в искаженное злобой, такое красивое лицо Даны. И это лицо не предвещает ничего хорошего. Для меня. — А твоя новая игрушка знает, что через…, а впрочем, кажется, и ты и сам не знаешь. Весело.

— Если ты сейчас не заткнешься сам, то это сделаю я. — Гордей смеется в открытую. Я знаю, что он делает, он также выводит Глеба, как это делал сам Глеб пару минут назад.

— Все-все, — Гордей вскидывает руки перед собой, — спокойно. Только ты как наиграешься с ней, — это значит со мной. — Дай знать, крошка что надо, пару раз трахнуть можно.

И под свой мерзкий ржач удаляется, парни перехватывают Глеба и держат с двух сторон, вид у него, что он готов в любую секунду бросить и разорвать глотку этому придурку Исаеву.

А мне становится больно, обидно, досадно, стыдно за то, что я пробыла здесь десять минут, а меня уже окунули в грязь и я доставила неприятности Глебу. Оборачиваюсь, осматриваюсь в поисках того, на чем бы я смогла свалить домой, оставаться больше здесь не хочется, я поняла, что даже здесь многие знают, что Дана невеста Глеба, а я как любовница. Это унизительно.

Вздрагиваю от прикосновения к своим плечам, поворачиваюсь, Глеб.

— Малышка все хорошо? Прости, что ты стала свидетелем всего этого.

— Не надо Глеб, не нужно было меня сюда привозить, ничем хорошим это не закончится. У тебя из-за меня только проблемы, а у тебя еще гонка. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, потому что ты разозлился. И Глеб… я не буду… не смогу… не хочу… быть в роли любовницы, пока жена ждет дома. Я лучше поеду.

— О чем ты? Какая нахрен любовница? — он сильнее хватает меня з плечи, впивается пальцами больно и точно до красных отметин. — Говорю один раз и лучше тебе это зарубить на твоем прекрасном носике. ТЫ-МОЯ! ТОЛЬКО МОЯ! МОЯ ДЕВУШКА, А Я ТВОЙ! ТОЛЬКО ТВОЙ! И не смей принижать свою значимость, я за тебя убью, ты теперь со мной, под моей защитой, никому не позволю тебя обидеть и только пусть попробует кто-нибудь хоть пальцем тронуть тебя, сразу их не досчитается!

По моей щеке скатывается слезинка, а потом еще одна, но это слезы радости и облегчения.

— И даже друзей оставишь без пальцев? — с улыбкой произношу.

— Ну насчет этих болванов я подумаю. Прекращай плакать, — поцелуями собирает каждую слезинку, — ты сердце мне рвешь своими слезами.

— А то, что он сказал про Дану, она все также твоя невеста? Глеб просто я не смогу быть на втором плане, это не для меня…

— Ты никогда не будешь на втором плане, ты одна единственная для меня. Дана мне не невеста, больше, и никакой свадьбы не будет. Ты веришь мне? — поднимает пальцем мой подбородок. Я всматриваюсь в его глаза, в которых я вижу свою погибель. Он либо вознесет меня, либо растопчет, что я буду собирать себя по частям. Я люблю его и хочу верить ему. И самое главное, он говорит правду, я вижу, я чувствую это.

— Верю. — шепчу и сама тянусь за поцелуем. Поцелуй получился быстрым, но таким нежным и чувственным, что я для себя все решила.

Я возвращаюсь обратно и понимаю, что я опять на этом злосчастном треке, когда парень в рупор вещает, чтобы Глеб и Гордей готовились к заезду.

— Обещай, что с тобой все будет хорошо? Обещай, что вернешься ко мне?

— Женщина, ты будто на войну меня провожаешь. — ему смешно блин.

— Смешно? А вот мне нет и это сродни на войну для меня! Этот Гордей ненормальный, я переживаю.

— Тише малыха, я вернусь. Я всегда буду возвращаться к тебе, — целует в кончик носа, — парни, она на вас, отвечаете головой.

Я в шоке.

— Глеб, не стоило даже в слух произносить это. Можешь быть спокоен, глаз с нее не спустим.

— Мира, никуда слышишь, никуда не отходи, всегда будь рядом с ними. Чтобы ни случилось. Я быстро, ты даже глазом моргнуть не успеешь. Ты меня поняла?

— Да! Пожалуйста, будь осторожен!

— Всегда! — чмокает меня в губы и уходит все дальше и дальше от меня. А я осталась стоять среди трех здоровяков. Рома, кстати, выиграл заезд, чему я искренне рада.

— Сейчас он ему надерет зад. — веселья Ярослава обнадеживает, он уверен в положительном исходе для Глеба.

Перед ними вышла жгучая брюнетка в коротком топе, юбке, похожая больше на ремень и ботфортах на двадцатисантиметровых каблуках, от чего кажется, что ее ноги буквально от ушей, она красивая. В руках у нее платок.

— Готовы мальчики? Победителю сегодня достанусь я! — говоря это, она смотрит только на Глеба, не трудно догадается кому была адресована сия речь, и нужно быть полной дурой, чтобы не понять, что они спят.

Точнее спали.

Надеюсь.

Обломишься сучка.

Глеб ее даже и взглядом не удостоил, она недовольно поджала губы.

Ой, посмотрите, мы еще и обижаемся.

— Какого хрена блин.

— Малыха? Ты чего?

— А, не обращай внимания.

— А, ревнуешь что ли? Не парься, ему нужна только ты.