Рот Олли дернулся с одной стороны.
— Я бы очень удивился, если бы это было не так.
— В самом деле?
— Да.
— Полагаю, ты часто видишь подобные вещи.
— Больше, чем хотелось бы.
— Так как же ты с этим справляешься? Ты видишь все это дерьмо каждый день и не выглядишь опустошенным.
— Поверь, у меня тоже бывают такие дня. В последнее время особенно часто, — ответил он, сосредоточившись на окне. — Но в конце концов, мне хотелось бы думать, что я немного помог. Что из всего плохого есть и что-то хорошее.
Это было как ушат холодной воды, и все мои подозрительные мысли об Олли исчезли. Этими несколькими словами он только что заглянул мне в душу, и тогда я без тени сомнения понял, что в нем не было ни одного злого и ожесточенного дюйма.
У меня в глазах и груди жгло.
— Спасибо. За то, что помог мне сейчас и... ну ты понимаешь, —
Взгляд Олли переместился на меня.
— Не стоит благодарности.
Тогда мне пришла в голову странная мысль.
— Неудивительно, что ты пришел ко мне в больницу. Те цветы, что ты принес... они были от тебя, не так ли?
Его лицо покраснело и стало темнее, чем его волосы.
— Ну…, я знал, что тебе сделали еще одну операцию, так что…
— Но потом я проснулся и понятия не имел, что это ты спас меня. Вот дерьмо. Прости, — я схватился за затылок и откинул голову на подголовник. — Я чувствую, что очень много потерял.
— Что заставляет тебя так думать?
— Еще несколько минут назад я не мог вспомнить, что произошло, и думаю, что именно это я сейчас и видел. Мне казалось, что там я. И потом, между этим днем и днем после моей операции не хватает времени. И я не могу объяснить это, я не знаю, что это, но что-то в моем чутье подсказывает мне, что я должен продолжать копать.
— Копать что? — Олли сел прямее.
— Не знаю, что бы это ни было. Я знаю, что это может показаться бессмысленным. Но у тебя когда-нибудь было такое чувство, что ты что-то забываешь, и все вокруг думают, что ты сумасшедший?
Он долго смотрел на меня, потом кивнул.
Вздохнув, я помассировал виски большими пальцами.
— Я даже не знаю, зачем рассказываю тебе все это, — было странно, как легко я нашел его, чтобы поговорить, особенно учитывая, что я уже очень давно не говорил со многими из моих близких друзей. Но я не мог заставить себя замолчать, а он был хорошим слушателем.
— Похоже, тебе нужно было все это вытащить.
— Это ты виноват, что с тобой так легко разговаривать.
Улыбка тронула его губы.
— Приму это за комплимент. Ты можешь поговорить со мной в любое время.
Вот опять. Странное покалывание в животе. Черт, может, я проголодался. Взглянув на время на магнитоле, я понял, что прошло уже полчаса.
— Мне кажется, для одного дня достаточно моего позора. Наверное, мне лучше пойти домой, — сказал я.
— Хм, об этом. Довезти тебя домой может быть проблемой.
— Почему?
— Есть ли дополнительный въезд в ваш комплекс?
— Нет, только основной.
— Мммм… авария произошла прямо перед твоей улицей, так что прямо сейчас она заблокирована. Пройдет немного времени, прежде чем они смогут расчистить дорогу, так что до тех пор я не смогу доставить тебя домой. Ты голоден? Не хочешь сходить перекусить, пока мы ждем?
Я осмотрелся, где мы были, и молча выругался. Дождь стучал по машине так сильно, что дворники Олли работали без остановки, и едва можно было что-то разглядеть впереди.
— Как насчет того, чтобы подвезти меня как можно ближе, а остаток пути я пройду пешком?
— Ох, Рид? — Олли указал на потолок машины, и мы прислушались. — Я почти уверен, что прямо сейчас, это бьет град в мою машину. Так что, если ты не хочешь сотрясение мозга, я бы не советовал идти пешком. Не говоря уже о том, что тебе придется пройти мимо места аварии, и после приступа, полагаю, ты не захочешь этого делать.
Черт, он был прав. Ладно, план Б.
— Мои родители живут в Бриджвуд на Ли-стрит. Ты можешь отвезти меня туда.
— Как скажешь.
Он завел машину и выехал на главную дорогу.
— Дело не в том, что я не могу водить, — сказал я, чтобы разорвать тишину, внезапно почувствовав себя подростком, который был вынужден попросить своих родителей забрать и довезти его. — Я просто не могу себя заставить сделать это еще раз.
— Все хорошо, — никаких комментариев, никаких вопросов. Просто «хорошо». Тем не менее, я чувствовал необходимость объясниться, чтобы этот парень по какой-либо причине не думал плохо обо мне.
Но прежде чем я успел это сделать, Олли сказал: