Вспомни о Флебе

Едва грохот стих, Ксоксарл выставил лазер за угол. В это мгновение появился мужчина и начал стрелять. У идиранина было время прицелиться, но нажать курок он не успел. Выстрелы Хорзы попали в стену возле ружья, и что-то ударило Ксоксарла по руке. Ружьё щёлкнуло и отказало. В корпусе ружья торчал осколок камня. Ксоксарл выругался и отшвырнул ружьё. Выстрелы Оборотня попали в отверстие туннеля. Ксоксарл посмотрел на Эвигера. Тот слабо шевелился на полу, лёжа лицом вниз и перебирая конечностями, будто пытаясь плыть.

Ксоксарл оставил старика в живых, чтобы использовать в качестве заложника, но теперь Эвигер не представлял для него ценности. Женщина Йелсон мертва, это он убил её, и Хорза будет мстить.

Ксоксарл раздавил ногой череп Эвигера, повернулся и побежал прочь.

До первого поворота было метров двадцать. Ксоксарл бежал изо всех сил, не обращая внимания на боль в ногах и теле. Со станции донёсся звук взрыва. Над головой Ксоксарла зашипело, и из разбрызгивающей системы в потолке ударили струи воды.

Воздух раскалился от лазерного выстрела, когда идиранин уже собрался одним прыжком исчезнуть в ближайшем боковом туннеле. Навстречу ему бросилась стена, и что-то ударило в ногу и спину. Он захромал дальше.

С левой стороны было множество дверей. Ксоксарл попытался вспомнить расположение станции. Двери должны были вести в диспетчерскую и спальни. Тут можно сократить путь, пересечь по подвесному мосту пещеру ремонта и обслуживания и боковым туннелем добраться к системе транзитных труб. Может быть, так ему удастся уйти. Он быстро хромал, толкая двери плечом. Где-то позади громко звучали шаги Оборотня.

Робот видел Хорзу, как тот, непрерывно стреляя, бежал, как безумный, по перрону, кричал и выл, и прыгал через обломки. Там лежало тело Йелсон, пока его не смело сошедшими с рельсов вагонами. Впереди Хорзы бежал раскалённый конус света его ружья. Промчавшись мимо места, где стоял поддон, Оборотень у заднего конца станции нырнул в боковой туннель, из которого стрелял Ксоксарл, и исчез в нём.

Юнаха-Клосп спустился. Руины поезда трещали и дымились; густым снегом падала пена. В воздухе распространялся ужасный запах. Сенсоры робота обнаружили повышенное излучение. В разрушенных вагонах гремели взрывы и вызывали свежие пожары на месте тех, что погасила пена. Пена лежала на горе искорёженного металла, подобно снегу.

Юнаха-Клосп приблизился к мозгу. Тот лежал у стены, его поверхность, матовая и тёмная, стала разноцветной, как масляная плёнка на воде.

— Ты, конечно, считал себя ужасно хитрым, да? — тихо спросил Юнаха-Клосп. Может, мозг слышит его, а может, уже мёртв; у робота не было возможности выяснить это. — Ты спрятался в вагоне-реакторе; спорим, что я знаю, что ты сделал с реактором. Ты сбросил его в одну из глубоких шахт, возле вентиляторных двигателей, возможно, даже возле того, который мы видели на экране сенсора массы в первый день. Ты, должно быть, очень доволен собой. Но посмотри, к чему это привело. — Робот смотрел на немой мозг. На его верхней стороне собиралась падающая пена. Собственный корпус робот очищал силовым полем.

Мозг зашевелился, резко поднялся примерно на полметра, сначала одним концом, потом другим, и воздух вокруг него целую секунду шипел и трещал. Поверхность его ненадолго заблестела. Юнаха-Клосп, не зная, что происходит, отпрянул назад. Потом мозг упал на пол и успокоился. Цвета его оболочки медленно менялись. Робот почувствовал запах озона.

— Подбитый, но не совсем, да? — спросил он. На станции темнело, потому что неповреждённые лампы окутывал поднимающийся дым.

Послышался чей-то кашель. Юнаха-Клосп обернулся. Из алькова, пошатываясь, выходила Бальведа. Она скорчилась, держась за спину, и кашляла. На голове у неё — резаная рана, а кожа пепельного цвета. Робот подлетел к ней.

— Ещё один выживший, — сказал он больше самому себе, чем агенту Культуры, остановился рядом и поддержал её силовым полем. Пар и газ в воздухе душили её. Со лба текла кровь, а на спине куртки было видно влажное красное и блестящее пятно.

— Что?.. — Она закашлялась. — Кто ещё? — Её походка была неуверенной, и роботу приходилось поддерживать её, когда она запиналась о разбросанные куски вагонов и обрывки рельсов. Пол усеивали выбитые катастрофой из стен камни.

— Йелсон погибла, — деловито сообщил Юнаха-Клосп. — Вабслин, вероятно, тоже. Хорза отправился за Ксоксарлом. Что с Эвигером, не знаю. Я его не видел. Мозг, по-моему, ещё жив. Во всяком случае, шевелится.

Они направились к мозгу. Тот постоянно подпрыгивал одним концом вверх, будто пытался взлететь. Бальведа хотела приблизиться, но робот её удержал.

— Не надо, Бальведа! — посоветовал он и потянул её дальше по перрону. Её подошвы заскользили по мусору. Она продолжала кашлять с искажённым от боли лицом. — Ты задохнёшься, если останешься тут, — дружелюбно сказал робот. — Мозг позаботится о себе сам, а если нет, ты всё равно ничего не сможешь сделать.