Вспомни меня!..

В очередной раз приняв мудрое решение, заставила себя сосредоточиться на вкусе торта, а не на сидевшем так близко мужчине, и с удовольствием доела свою порцию. Десерт был очень вкусен, и она с благодарностью улыбнулась подошедшему к ним официанту, предложившему кофе.

— Спасибо! — она вежливо кивнула, и тот неслышными, какими-то скользящими шагами уплыл выполнять заказ.

Вечер подходил к концу, а Джеймс так и не сказал ей, о чем он так настойчиво хотел с ней поговорить. Не утерпев, Лорен спросила его об этом, и услышала в ответ непонятную фразу:

— А разве мы не поговорили? Я лично для себя уже всё уяснил.

Ничего не поняв из этой небрежной игры словами, она опустила уголки губ и обиженно отвернулась. Граф снисходительно улыбнулся, с нежностью посматривая на свою спутницу. Он так старался не сделать ничего, что могло бы насторожить ее или оттолкнуть, что чувствовал себя как впервые вставший на коньки новичок на слишком скользком льду, каждое неверное движение которого грозило пренеприятным падением.

Едва они вышли из ресторана, к ним подъехал длинный мощный автомобиль. Не успела Лорен воспротивиться, как очутилась в дальнем углу обитого кремовой кожей салона. Дверь захлопнулась, и они оказались в тесном замкнутом пространстве. Перегородка, отделяющая салон от водителя, была поднята.

Эта предосторожность насторожила Лорен, и она предусмотрительно отодвинулась еще дальше, упершись локтем в противоположную стену салона. Джеймс демонстративно остался сидеть у дверцы, скептически рассматривая нервозные перемещения спутницы.

— Успокойтесь, прошу вас. — Голос звучал мягко и легко, как шелк. — Вам ничего не грозит, право слово. Лучше скажите, куда вас отвезти.

Немного смутившись от собственной подозрительности, Лорен назвала адрес. На мгновенье ей показалось, что он поморщился. Естественно, ее дом в Кроули фешенебельным не назовешь, но там обитают вполне приличные люди.

Нажав на кнопку переговорного устройства, Джеймс повторил адрес водителю, и машина плавно тронулась с места. Повернувшись к Лорен всем телом, Джеймс радушно предложил:

— Хотите чего-нибудь выпить?

От повисшего в воздухе напряжения у Лорен перехватило горло, и она кивнула:

— Минеральной воды, если можно.

Склонившись к встроенному в стену машины небольшому бару, Брукс оказался так близко, что Лорен задохнулась от чуть слышного аромата его одеколона, перемешанного с его собственным запахом. Это было так чувственно и интимно, что у нее по коже пробежала зябкая волна и в ушах раздались отплясывающие сумасшедшую сарабанду громкие удары собственного сердца.

Внезапно пришла догадка: да он ее просто соблазняет! И неприятное понимание — в этом он настоящий мастер. Это отрезвило ее, и протянутый им бокал она взяла, уже полностью владея собой. Встретив его вопросительный взгляд нейтральным «благодарю», она чинно отпила холодной воды, несколько прояснившей ее мозги.

Машина плавно затормозила, и Джеймс широко распахнул двери. Выглянув из салона, Лорен увидела свой дом и молчаливо удивилась — так быстро она еще никогда не добиралась. Воздав должное возможностям привезшей их мощной машины, она грациозно выскользнула наружу. Подойдя к дверям своего подъезда, мило поблагодарила спутника за приятный вечер.

Но Джеймс и не думал останавливаться на достигнутом. Для осуществления задуманного ему необходимо было знать номер ее квартиры и телефон. Настойчиво напомнил:

— А прощальная чашечка кофе?

Лорен досадливо закусила нижнюю губу. Ей вовсе не хотелось впускать его в свое жилище. Ее не волновало, что он подумает о ее скромной квартире, она просто хотела благоразумно прекратить с ним все отношения.

Но хорошее воспитание пересилило и она неловко разрешила:

— Что ж, заходите!

Они поднялись на лифте на седьмой этаж и зашли в квартиру. Прихожая сразу стала тесной от крупного тела мужчины. В его глазах вновь мелькнуло явное пренебрежение, но он снисходительно заметил:

— У вас здесь очень мило.

Вспомнив, что гость пришел выпить кофе, хозяйка лихорадочно метнулась на кухню, приговаривая:

— Подождите меня в комнате, я сейчас!

Но Джеймс не стал дожидаться в одиночестве, а прошел следом за ней на кухню. Мешкая под его ласкающим взглядом, Лорен, напрасно стараясь обрести себя, ту деловитую и уверенную особу, которой была еще совсем недавно, неверными движениями заварила кофе.

— Что вам к нему подать? Сахар, сливки? — она панически вспоминала, что у нее еще есть.

Жестом отказавшись от ее ненужных хлопот, граф мелкими глотками выпил черный кофе, и, вполне довольный собой, стал прощаться. Он узнал всё, что хотел. Или почти всё.

Попрощавшись, пошел к выходу, вызвав у хозяйки вздох облегчения. Но у самой двери остановился, и, указав на стоящий на тумбочке телефон, небрежно спросил, будто не придавая своему вопросу особого значения:

— Вы не сообщите мне свой номер телефона? — И с юмором заметил: — А то караулить вас у дверей подъезда мне неловко: я ведь давно уже не мальчик.