Вспомни меня

Охваченный водоворотом ужаса, он оказался на коленях, неспособный говорить. Смерть окружила его, металлический привкус крови встал в горле. Она заляпала его рубашку, ручейками стекала с его пальцев.

Свет сигнальных огней залил маленький супермаркет и картина прояснилась. Они вернулись за чем-то. На что он так наивно рассчитывал? Уничтожающее горе преследовало каждую клетку его тела.

Проснись, черт побери... проснись. Хадсон с нарастающей паникой стиснул простыни.

Чья-то рука слабо взяла его руку и сжала. Вокруг царил хаос. Люди бегали туда-сюда, выкрикивая команды. Мать подползла на коленях, скользя по этой проклятой жидкости, окрасившей ее ноги, и обхватила его руками, прижимая к груди. Она была такой холодной, хотя в комнате было душно, и он вспотел.

И с последним вздохом рука, державшая его, разжалась. Звук маминого крика рикошетом отлетел от стен, такой громкий, что ему казалось, что лампы под потолком должны разлететься вдребезги.

Он должен плакать, разве нет? С криком, застрявшим в горле, Хадсон зажмурился, пытаясь выдавить слезы по тому, кого должен был оплакивать. Почему он не плакал?

Почему он не плакал из-за человека, который столько для него значил?

Это его вина...

Все его вина.

- Хадсон, - нежные прохладные руки коснулись его груди. - Хадсон, проснись.

Стиснув простыни так, что побелели костяшки, Хадсон согнул ноги, грудь его вздымалась от тяжелого дыхания.

- Хадсон. Это сон. Проснись.

Он резко вскочил.

- Что? Что такое? - его взгляд метался по комнате.

- Тебе приснился кошмар.

- Господи, - закрыв глаза, Хадсон провел рукой по лицу, остатки сна цеплялись за него, словно последствия физического удара.

- Ты в порядке? - спросила она. В голосе слышалось беспокойство.

- Ага. - Да нихрена. - Ага.

Он посмотрел на Алли, сидящую рядом с ним на коленях, и подумал, как запуталась и испоганилась ее жизнь из-за него. Ей не нужен такой мужчина, который запорол все, что только можно было, со своей семьей, но импульсивное желание быть с ней походило на безумие.

Несколькими ловкими и быстрыми движениями Хадсон перекатил ее под себя. Она задохнулась, когда он сдернул ее футболку через голову, обнажая все тело, прежде чем завладеть ее ртом с первобытным отчаянием.

- Я хочу тебя, - сцепившись с ней лодыжками, он широко раздвинул ее ноги. Кошмар все еще был свеж в его памяти, и он лишь хотел забыться в мягкости меж ее бедер, чувствовать, как она обвивает его. Всего на один момент он хотел освободиться от груза прошлого. От груза своей вины.

- Подожди, Хадсон, подожди, - часто дыша, она толкнула его в грудь. - Нам надо поговорить. Ты кричал.

Он прижался губами к ее шее, нежно посасывая кожу.

- Мне не нужны разговоры. Мне нужна ты. Мне нужно это.

Она застонала, выгибаясь в его руках, когда его член погладил ее половые губы. Запечатывая ее губы поцелуем, лаская глубокими ударами языка, он сплел их пальцы воедино и опустил ее руку к месту соединения их тел.

- Почувствуй, как я беру тебя.

С жаждой, подогревающей и без того почти изнурительное желание, он вошел в нее одним мощным толчком.

Глава 36

Алли постукивала ногой по полу лобби, смотря на убывающие цифры над лифтом, мечтая, чтобы они сменялись быстрее. Она опаздывала, серьезно опаздывала, а она никогда раньше не опаздывала на работу. Никогда.

- Что ж так долго-то, - пробормотала она.

Захотев проверить время, она выудила телефон из сумочки и поняла, что так и не включила его. И едва включившись, он сразу завибрировал от пропущенных звонков и сообщений. Последнее было от Харпер. Алли прочла его, заходя в лифт.

Собрание прямо СЕЙЧАС. Где ты?