Королев, Анатолий Сергеевич. Русский прозаик и полемист, родился 11 июля 1965 г. в Москве, в то время являвшейся столицей СССР.
Тео нахмурился. Этот сукин сын был на год моложе Ллойда. Надо же! С другой стороны, никто не был обязан воспроизводить результаты эксперимента, описанного в романе. Тео продолжал читать:
Первый роман Королева «Перед восходом солнца» («Before Sunrise»), опубликованный в 1992 г., повествует о первых годах после распада Советского Союза. Главный герой романа, молодой человек по имени Сергей Долонов, разочарованный бывший коммунист, переживает ряд комичных приключений, пытается понять смысл перемен в своей стране и в итоге становится успешным московским бизнесменом. Другие романы Королева: «На куличках» («At the World's End»), 1995; «Обыкновенная история» («А Common Story»), 1999; и «Москвитянин» («The Muscovite»), 2006. На английский язык переведен только роман «На куличках».
«Теперь все его книги переведут, — подумал Тео. — Интересно, читал ли Дим книги этого писателя, когда изучал европейскую литературу?»
А не тот ли это Королев, о котором упоминал Чэн? Если да, то какая связь могла быть между ним и Тео? Или между ним и Чэном, интересы которого скорее лежали в области коммерции, чем литературы?
Митико и Ллойд шли по улицам Сен-Жени, держась за руки и радуясь теплому вечернему ветерку. Они прошли в молчании несколько сотен метров, и вдруг Митико остановилась.
— Мне кажется, я понимаю, что было не так.
Ллойд вопросительно на нее посмотрел.
— Подумай о том, что произошло, — сказала Митико. — Ты разработал эксперимент, в результате которого должен был быть получен бозон Хиггса. Но при первом эксперименте этого не случилось. А почему?
— Поток нейтрино с Сандулика, — ответил Ллойд.
— Да? Это действительно могло отчасти вызвать смещение времени. Но каким образом это могло сказаться на образовании бозона?
— Ну, это… это… гмм. Хороший вопрос, — пожал плечами Ллойд.
Они пошли дальше.
— Это и не могло повлиять, — покачала головой Митико. — Я не сомневаюсь, что во время первого эксперимента поток нейтрино действительно бомбардировал Землю, но это не должно было помешать образованию бозонов Хиггса. Бозоны
— Но не появились.
— Вот именно, — кивнула Митико. — Но не было никого, кто наблюдал бы за их образованием. Почти три минуты на Земле не было ни одного человека, находящегося в сознании. Ни одного, нигде. Никто не мог стать свидетелем образования бозона Хиггса. Мало того, никто не мог стать свидетелем
— Сомневаюсь, чтобы наложение волновых фронтов друг на друга выглядело как «снег».
— Ну, возможно, это не совсем то, что происходило на самом деле, но в любом случае ясно, что вся информация об этом двухминутном промежутке времени была каким-то образом отредактирована. Физика происходившего не позволила записать какие-либо данные за этот период. При отсутствии мыслящих существ реальность претерпевает разрыв.
Ллойд нахмурился. Неужели он мог так ошибаться? Транзакционная интерпретация Крамера учитывала в квантовой механике все, кроме квалифицированных наблюдателей… Но может быть, такие наблюдатели
— Возможно, — произнес Ллойд. — Но… нет, нет, этого не может быть. Если все пребывало, как ты выразилась, в полуфабрикатом вероятностном состоянии, тогда как произошли все аварии, все несчастные случаи? Авиакатастрофы — ведь это конкретизация вероятности.