Всполохи Эйцехоре

Конечно, до него ещё стоило дойти, но в военкомате столько красивых девушек. Знают, как пройти в любой кабинет и когда самое время.

Старый майор почти дрожал, когда я рассказывал ему про его секреты и передавал привет от близких людей. Под конец беседы старик сам нашёл причину моей непригодности войскам. Рука только была на пистолете. Я вроде как знал все военные тайны и едва не переиграл в тот день.

К счастью, пронесло.

За полчаса договорился о получении диплома в одном из престижных институтов, ещё и стипендию назначили. Терять пять лет не хотелось. Зачем сдавать экзамены, писать тесты и париться на лекциях, если одна беседа с преподавателем, и я его очарую?

Женщин очарую, мужчин заставлю уважать. Найду причину и тем и другим. Люди слабы и владей хоть каждый десятый умением читать мысли других, давно бы передушили друг друга.

Хвала эволюции! Она застопорилась через какой-то десяток лет после создания массового телевидения…

Жизнь стала лёгкой. Два дня скитания по городу и столкновение с молодой бизнес-леди принесло мне квартиру. Пару рукопожатий с её бизнес-партнёрами или врагами и я знал коды. Дотянув до восемнадцатого дня рождения, я стал богатым.

Богатым и вредным.

Это было моей первой ошибкой. Вдобавок я настолько уверился в себе, что стал болтать о своём даре. Через три дня пришлось бежать с города, теряя всё нажитое, менять паспорт.

Новый город – год и снова не сдерживаюсь.

Снова побег и всё по новой…

Вот и новый мегаполис. Жизнь с чистого листа. Новый паспорт и рюкзак за плечами, полный хрустящих банкнот трёх видов: рубли, доллары, евро. На самом дне рюкзака пистолет и две обоймы.

Жизнь человека с даром проста, если не делать ошибок. А я наступил на каждые грабли. На некоторые по нескольку раз. И в свои двадцать лет не раз приходилось стрелять. Словно та же армия, только в тылу.

Но хватит с меня крови, начинаю новую жизнь. Словно искупая прошлые грехи, вдоволь пострелял маньяков, педофилов, отмороженных и прочей «нечисти». А теперь хочу в тихое, спокойное место. Далёкую-далёкую деревеньку. Лучше туда, где не нет телевидения и люди просты.

И если улыбка, то открытая, без оскала.

Автовокзал. Люди набиваются по автобусам. Бегаю глазами по табличкам с маршрутами. Тыкаю пальцем наугад. Чем заковыристее название, тем древнее деревня. Значит глушь. Беседую с бабками с той деревеньки: тайга, лес, много часов по просёлочной дороге, что почти направление, а не дорога. Далеко от трассы. То, что надо.

Поправил рюкзак и сел в автобус последним. Изображая больную ногу, неторопливо поковылял вдоль занятых рядов, хватаясь за каждый изголовник, краем пальца осторожно касаясь голов.

Так, что у нас здесь?

Лысый мужик с красным лицом и широкой улыбкой: семьянин, пьёт, но крепкий хозяин дома и на работе на хорошем счету. Старушка, отдавшая жизнь восстановлению разрухи послевоенных лет. Молотая нимфетка, фанатеющая от попсы и мечтающая отдать себя всей группе сразу. Во всех смыслах. Женщина преклонных годов, под старость лет увлёкшаяся распутством. Грустный мужик, добрая душа, почти без пороков.

Люди, люди, люди.

По виду одни, по внутреннему содержанию – почти всегда другие. Наиболее предсказуемые те, кто помоложе. А чем старше, тем сложнее моя игра «угадайка».

Сосуды человеческих душ, чем только не наполнены. Какой только пакости не помнят. Чаще всего это разовые эпизоды, о которых человек пытается забыть, спрятать поглубже. Но эпизод упрямо всплывает и терзает ночами.

Мне самому первый год снились целые тучи кошмаров, что обрушиваются на людей. Видимо потому мозг не выдержал и вскоре я стал спать вовсе без сновидений. Всё равно же не знаешь, где твои переживания, а где чужое. Постоянное ощущение чужого грязного белья. Но я живу в социуме. Социален, и не могу совсем никого не касаться. Не скажешь же, что я неприкасаемый. В «дурку» упекут. А там, наверное, такие интересности начнутся, что больше и не выберусь никогда.

Прошагав почти до самого конца, убрал рюкзак на полку и плюхнулся рядом с хилым, вытянутым мужичком средних лет. Серые глаза под толстыми очками. Витает где-то в дебрях мыслей. Лицо без эмоций. Похож на учёного. Я расслабился и расплылся в кресле, стараясь не касаться мужика. Пусть хоть кто-то в автобусе останется тайной.

Полез за плеером. К несчастью тот оказался в правом кармане. А справа как раз сидел мужик.

Волей-неволей рука коснулась локтя…

Удар в голову! Холодный душ! Холодом обдало всё тело. Стало трудно дышать, спина и виски вспотели, сердце замолотило с чудовищной скоростью. Сам ужас напитал тело и сковал руки, ноги, взялся душить грудную клетку. Затошнило. Меня едва не вывернуло. Еле сдержался.

Всё-таки какой-то опыт есть.

Картинки, что пришли в голову были сплошь багровые. Кровь! Кровь на телах, на одежде, на мебели, на земле, на траве. Тела белые, изувеченные, растерзанные, расчленённые, куски тел. И везде его руки. В перчатках. Профессионал, мать его…

Я едва отключил поток информации.