Всю жизнь ты ждала (первая скрижаль завета)

Чуть слева от нас за небольшим отдельно стоящим столиком сидела женщина, та, которую мы видели прошлым вечером. «Что вы встали посреди дороги?!

Дайте пройти!» – пронеслось в моей голове. Кристина!

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Мы с Данилой переглянулись. Целую неделю мы искали этой встречи, столько узнали об этой женщине…

И что теперь? Подойти, спросить: «Как дела?»

Да и так ли уж мы много знаем о ней, если до сих пор даже не догадывались, что она беременна?! А может быть, это и не она, просто совпадение…

Мы стояли в нерешительности, не зная, то ли уйти, то ли остаться.

«Э-эх, была не была!» – прошептал Данила и направился к женщине, в которой мы узнали Кристину.

*******

– Кристина, добрый день! – Данила, видимо от нерешительности, пропел эту фразу, словно мальчик из церковного хора.

– Кто вы?! – женщина посмотрела на нас с удивлением и настороженностью. —разве мы знакомы. – И да, и нет, – ответил Данила, чувствуя, что никаких более подходящих объяснений своим действиям ему не найти.

Секунду я раздумывал. Можно, конечно, сказать ей, что мы два товарища (один – что-то вроде российского Ильи Муромца, другой – мексиканский шаман), которым дано задание вселенского значения – спасти нашу цивилизацию от неминуемой гибели. А подошли мы к Кристине, чтобы выяснить содержание Скрижали Завета, которую в ее существе запрятала Тьма.

Исход такого обращения представлялся мне следующим – шесть месяцев в российской психиатрической больнице с диагнозом «шизофреническое расстройство личности», и последующее постановление суда, запрещающее нам когда бы то ни было приближаться к Кристине ближе, чем на два километра. Она слишком серьезная женщина, чтобы поверить во весь этот «бред».

Можно было начать сначала – рассказать все, что случилось с Данилой и со мной, а потом попытаться объяснить Кристине ее роль в происходящем. Но станет ли она нас слушать? Вряд ли. Стало понятно, что надо идти на абордаж, или – все, пропали. В голове пронеслась фраза, произнесенная женщиной в магазине одежды…

– Мы ваши ангелы, Кристина, – сказал я без тени смущения или сомнения.

Повисла долгая пауза, и вдруг Кристина расхохоталась.

– Поняла, это первоапрельская шутка с запозданием на несколько месяцев! Кто вас прислал, интересно мне знать? Ха-ха-ха! Нет, постойте! Тут где-то должна быть скрытая камера! Угадала?!

– Нет, не угадали. Мы ваши ангелы, – повторил я, отдавая должное ее выдержке и чувству юмора.

И снова напряженное молчание. Я вглядывался в ее лицо, пронзительные, одухотворенные глаза в окружении тонких, изогнутых ресниц. Какая она красивая! Нет, у нее не было красоты женщины с глянцевой обложки. Кристина была прекрасна иначе, своим существом.

Во всем ее образе читалась внутренняя сила и одновременно с этим та слабость, которая и делает женщину женщиной.

Кристина производила впечатление абсолютно уверенного в себе человека. Но за всей этой ее броней стояло нечто большее, нечто другое. Ей отчаянно недостает надежного плеча, человека, которому она могла бы доверить свою жизнь. Нет, выше того – нежного человека, которому она могла бы доверить свою жизнь!

Женщины сильны от природы. Природа возложила на них священную обязанность продолжать человеческий род. Но быть сильной через силу – этого от женщины потребовало наше общество. Мы любим говорить – «человек», и теряем главное. Мы забываем о душе и сущности пола. Но именно они, взятые вместе, и составляют подлинную жизнь.

– Ладно, хорошо. И что понадобилось ангелам в этом забытом богом месте? – Кристина вдруг посмотрела на нас серьезно.

– Ангелы приходят, чтобы помогать, – ответил Данила.

– Я произвожу впечатление человека, который нуждается в помощи? – Кристина пронзила нас своим испытывающим взором.

Господи, сколько в ней было достоинства!

– Все люди нуждаются в помощи, – сказал я. – Можно мы присядем к вашему столику?

– Да, можете присесть, – судя по всему, Кристина не особенно обрадовалась моей просьбе. – Только не надо общих фраз. На них жалко и времени, и сил.

– Это не общая фраза, – Данила продолжил мою мысль.

– Вы так полагаете?.. – Кристина внимательно посмотрела на Данилу. – Допустим. Но давайте все-таки конкретно. Я беременна девочкой и не хочу ее рожать. Чем вы можете мне помочь?

– А почему вы не хотите рожать? – удивился Данила.

– Вот, видите! Это все общие слова – «помощь», «все нуждаются в помощи». А когда дело доходит до конкретной проблемы, сразу начинается – «почему?», «зачем?», «с чего вы взяли?», – ее голос стал жестким. – Для меня это проблема. Большая проблема. Вам даже не понять, какая это для меня проблема.

Впервые в жизни я поставлена перед фактом, и ничего не могу с этим сделать. Понимаете, вы, я ничего не могу с этим сделать. Я приговорена. Это как смерть, это неизбежность. Ты вынужден это принять, ты не можешь это контролировать. Тебя словно бы нет, ты словно умер. Все, закончим на этом маскарад. Ангелы…