Всё в ажуре

В том отношении, что он оценил выход, который нашёл Крайтон для того, чтобы приглушить скандал без громкой государственной огласки и учинения жестоких репрессий. Его величество, как оказалось, благоволил Элеонориной тётке и был рад, что публичной порки представителей всего старинного рода удалось избежать.

А дальше король вознамерился проявить по отношению к осиротевшему герцогу, наследнику «левой руки» буквально отеческую заботу. Во дворце устроили большой праздничный приём, на который созвали всех записных красавиц и родовитых дочерей страны. Ну и его величество настоятельно велел Крайтону не стесняться, выбирать себе невесту. Иначе он сам назначит парню жену, ибо время пришло, давно пора обзаводиться надёжным семейным тылом.

Там они и пересеклись с Сиеной – его троюродной сестрой, с которой они последний раз виделись в далёком отрочестве и замечательно ладили в совместных детских играх. В общем, оба несказанно обрадовались новой встрече, но об этом потом.

По большому счёту, мотивация короля была положительна и понятна. Да и вообще, такое трогательное внимание царственной персоны, его активная родительская опека – большая честь для любого подданного. Но наш перспективный жених оказался ей совсем не рад.

- Мари, я давно для себя понял, что спутницей всей своей жизни хочу видеть только одну женщину. И потому ответил его величеству, что не могу принять его благородное предложение, так как…

- ?! – я посмотрела на Крайтона с таким выражением, что он сразу проникся, ещё одна пауза, и я его придушу.

- У меня уже есть невеста, и вы согласны выйти за меня замуж. – на выдохе закончил он.

- Ещё раз, что у вас?.. У меня... У нас… - от неожиданности я тоже как-то туго стала соображать.

- Мари, ну не мог же я бросать всё, две недели добираться до вас, делать официальное предложение и ещё две недели везти ваш ответ к королю. У меня просто не было этого времени! – главное было сказано, и герцог снова стал самим собой. В отличие от меня.

- М-м-м… - невнятно промычала в ответ, - С вашего позволения, попробую уточнить… То есть вы огласили его величеству, что…

- Да, баронесса Мари Далей – моя невеста, и скоро должна состояться наша свадьба. – он отчаянно посмотрел в мои глаза. – Мне очень совестно за то, что пришлось соврать и за то… Я не имел права решать за вас, но выбора не оставалось. Не знаю, заслужу ли когда-то ваше прощение… Мари, теперь моя судьба в ваших руках.

Что сказать, уникальное предложение руки и сердца.

- М-м-м… - снова промямлила я, и спросила, лишь бы ничего прямо сейчас не отвечать:

- И что его величество?

- Сказал, что всё это вздор и мезальянс. А значит, я должен забыть о вашем существовании и обратить внимание на более достойную герцогского титула кандидатуру.

А дальше наступила вторая часть марлезонского балета.

Опечаленный королевским ультиматумом, но не пожелавший отступить и сдаться, Крайтон ушёл с бушевавшей весельем танцевальной арены. Спрятался от толпы атакующих потенциальных невест на балконе и углубился в раздумья на тему, каким бы таким способом переубедить своего коронованного покровителя. Тут его и обнаружила Сиена. Наступил черёд рассказать о ней самой, её роли во всей авантюре, а также объяснить, почему в данный момент герцогиня Девойская оказалась в нашем доме.

Начнём с того, что со слов Крайтона Сиена с самого детства была девчонкой из категории оторв. Миленькая, очаровательная, при том своевольная, характерная и, что немаловажно, умная барышня с младых ногтей крутила всеми, кем хотела. От собственных родителей, до своей высокой родственницы – королевы.

Чего только не вытворял этот белокурый ангелок, упражняясь в изобретательных проказах. И всё красотке сходило с рук. Никто не смел не то, что наказать, а даже глянуть косо в сторону любимицы её величества, совершенно очарованной юной демоницей в ажурном платьице. Более того, даже сам король не сумел избежать общей участи и не попасть под власть обаяния вольнолюбивой чаровницы.

Тут, справедливости ради, следует заметить (точнее напомнить), что причиной такого тотального обожания была не только внешняя красота Сиены, но и незаурядные мозги, весёлый нрав и чёткое понимание меры в манипуляциях окружающими людьми. Ну то есть «берега» девушка чувствовала, совсем уж непростительных вольностей не допускала.

К тому же, хоть по характеру доброй самаритянкой совершенно не являлась, однако и пакостей особых не творила. Единственное, за что герцогиня всегда мстила жестоко и беспощадно – посягательство на её свободу.

И только раз в своей жизни не смогла ответить и воспротивиться чужой навязанной воле – её собственное замужество. Брак Сиены, состоявшийся ровно так же, как сейчас предлагалось Крайтону, оказался крайне неудачным. Нет, с политической точки зрения, он был обоснован. Прагматически. Однако сама девушка люто возненавидела и своего мужа (кстати, было за что), и его дом.