Всё против нас

Ее талия узкая, тонкая. На коже я вижу красные пятна. Наверное, это и есть дерматит. Вспоминаю ее слова. Она не хотела, чтобы я видел его. И тут-то я влез в ее личное пространство. Но я не замечаю ничего ужасного. Похоже на сильные ожоги от солнца, как будто она долго загорала на пляже, вот и все. Зря она так сильно переживает из-за кожи. Будь моя воля, я бы каждое пятнышко расцеловал и вылечил.

Мечтать не вредно!

Я продолжаю расстёгивать пуговицы, и вот когда все сделано, открываю глаза. Кира лежит неподвижно и мирно глубоко дышит. Запрещая себе смотреть на девичьи бедра, осторожно снимаю платье сначала с одной руки, а потом, перевернув девушку на другой бок, с другой. Вот и готово. Накрываю ее одеялом и провожу рукой по мягким волосам.

Вешаю платье в шкаф, а сам иду принимать душ. Надеюсь, второй раз она от меня не сбежит.

Когда выхожу из ванны, Кира спит. Здесь со мной, не сбежала. Платье висит в шкафу, а ее вещи до сих пор лежат в прихожей на полу. Значит, не просыпалась.

Я выхожу из комнаты, чтобы собрать ее вещи. Поднимаю ключи, кошелек и книгу. Складываю все на тумбу, кроме книги. Ее держу в руках. Что же она читает? Очень интересно. Прохожу в комнату и ложусь на диван. Открываю книгу и понимаю, что это не книга. Это блокнот. Блокнот ее личный… Со стихами? Кира пишет стихи… Вот это откровение. Я этого не знал. Хотя я многое о ней не знаю.

Ровные буквы образовывались в строчки, а строчки в четверостишья. Я подошёл к окну ближе к свету.

Прочитал самое первое и улыбнулся. Такое лёгкое и светлое. О дружбе и вере в чудеса. Оно тронуло сердце и подняло настроение. Столько тепла оно содержало в себе и столько ее души. Кира остаётся сильной даже в словах, в стихах.

Под ним стояло число. Если судить, что это дата написания, этот стих написан почти год назад. Я медленно листаю блокнот и добираюсь до самого конца. Понимаю, что это личное. Я не должен читать. Но не могу остановиться. Прочитаю всего один самый последний и уберу блокнот.

Но какое выбрать, их так много? Может быть, этот. Внезапно замечаю свое имя. Дамир. Что? Этот стих обо мне? Любопытство и надежда заставляют нарушить правило «Не читать личные блокноты». Я начинаю читать.

Ты мой единственный мужчина,

Защитник мой, ты ангел мой.

Назвать любовью будет мало,

Ведь это больше чем любовь!

Ты мой соратник, мой союзник.

Ты друг, любовник, солнца свет!

Таких как ты на свете мало.

А может быть и вовсе нет.

Тебя любить большое счастье

И жить с тобой моя мечта.

Хочу улыбку твою видеть.

Хочу быть вместе навсегда.

Не может быть. Так это написала Кира? Моя божья коровка? Мой маленький философ? Мое личное наваждение? Мало сказать что я удивлен. Шокирован!

Я уже видел его и сейчас не могу подобрать слов, что чувствую. Радость? Волнение? Трепет? Может быть страх?

Тогда он мне понравился. Очень красивый. Но когда мне его вручила Юля, я прочитав, подумал, что она взяла его где-то на просторах интернета. И строчки не нашли в сердце отклик. Сейчас все изменилось. Если этот стих написала Кира, все переворачивается на сто восемьдесят градусов.

Под стихом также написана дата. А чуть ниже детское, но такое чувственное до нестерпимого приятное «Кира+Дамир=любовь»

– Ну и ну, – шепотом произношу.

У Киры есть ко мне чувства… Это читается между строк. И надпись… Она любит меня! Причем давно. Я захлопываю блокнот и кладу его на подоконник. До хруста костей сжимаю кулаки. Так хочется курить, лёгкие сдавливает спазмом. Ну почему? Почему мне так не везёт!

Возвращаюсь в темную комнату. Тишина. Она спит. И мне бы не мешало, но только как сомкнуть глаза, зная теперь правду.

Ложусь на диван и долго пристально смотрю на нее, пока усталость не забирает меня в крепкий сон.

Глава 55

Кира

Яркий солнечный свет добирается до глаз и будит меня. Лежу все ещё с закрытыми глазами и вспоминаю вчерашний день.

Сначала мы поехали в «Ланселот», потом в «Кристал», танцы до упаду, там я сильно напилась. А потом… потом приехал Дамир и увёз меня… Дамир! Черт!

Резко распахиваю глаза и снова закрываю от резкой боли в голове.

– Блин… – говорю вслух.

– Уже проснулась. Выпей лекарство, станет легче. Ходил с утра в аптеку.

Голос Дамира звучит совсем близко. Я нервничаю и сканирую свое тело на предмет одежды. Так, трусики и лифчик на мне, а вот платья нет. Вот гад! Он что меня трогал?

– Кто меня раздевал? Ты? – возмущённо спрашиваю, прислонив прохладную руку ко лбу.

– Я! – уверенно.

Жар опаляет лицо, чувствую, что щеки горят как факел. На мне ведь просвечивающее белье. Ужас.

– С закрытыми глазами, – добавляет Дамир, но от этого не легче. Он все видел. Видел меня почти голую.

– Врешь?

– Немного, – в голосе появляется напряжённая тяжесть.

Я сажусь, крепко прижав одеяло к груди. И сразу встречаю его взгляд. Он сидит напротив кровати на диване и прожигает меня своими штормовыми глазами. Сидит, между прочим, без футболки в одних джинсах и босиком, вальяжно расставив широко ноги. Я невольно осматриваю его верхнюю часть тела – плечи, прес, руки.