Всё о Мэри Поппинс

— Но иногда они всё-таки убегают, Мэри Поппинс, — как бы между прочим, заметил Майкл, густо посыпая овсянку сахаром. — Как наши прошлой ночью на Хэллоуин, — добавил он.

— На Хэллоуин? — широко раскрыла глаза Мэри Поппинс.

По её виду можно было заключить, что она и слово-то это слышит впервые!

— Ну да, на Хэллоуин! — бесстрашно, как в воду головой, ринулся в опасный разговор Майкл. — Но ваша тень никогда не сбежит — правда, Мэри Поппинс?

В детской повисла угрожающая тишина. Синие глаза Мэри Поппинс сверкали, алые щёки пылали. Но где-то в уголках губ таилась еле уловимая самодовольная улыбка.

— А с какой стати ей сбегать? — фыркнула она. — Вот ещё выдумки!

— Конечно, со своей тенью вы не расстанетесь ни за какие коврижки! — сказал Майкл, и воспоминания о чудесной ночи забурлили в его голове. — А как я хохотал над Лорд-мэром! — Он ясно представил себе уморительные прыжки важного дяденьки и хихикнул. — А миссис Корри! А Глупый Гусь!

— А вы, Мэри Поппинс, — подхватила Джейн, — просто летали по парку, и на плече у вашей тени сидела бабочка.

Майкл и Джейн переглянулись и залились радостным смехом. Они запрокидывали головы, хватались за бока и чуть не падали со стульев.

— Ох, умора! Ой, умру! Вот уж забавно было!

— Неужели? — охладил их ледяной голос Мэри Поппинс.

Они проглотили последние смешки и попытались придать своим лицам постное выражение. Синие глаза Мэри Поппинс расширились от изумления, и в глубине их мерещился тёмный, бездонный омут.

— Скакала? С бабочкой на плече? Ночью? В общественном месте?

Вы полагаете, мисс Джейн и мистер Майкл Бэнкс, что я кенгуру?

Всё! Дети поняли, что шутки кончились. Пора хвататься за последнюю соломинку.

— Нет, вы не кенгуру, Мэри Поппинс!.. — попытался ворваться в гневный поток её речи Майкл, но она не слушала.

— Сидела на шее у Глупого Гусака? Летала ночью по парку? Разве не это вы только что утверждали?..

— Но вы танцевали! Я видел…

Под её невыносимым взглядом Майкл почувствовал себя так, будто окунулся в кипящий чайник. Он краешком глаза посмотрел на Джейн.

«Помоги мне! — молча молил он. — Ведь не приснилось же нам всё это!»

Джейн тоже исподтишка косилась на него и словно говорила: «Да, да, всё правда!» При этом она незаметно кивнула на пол.

Майкл опустил глаза.

Там, дотягиваясь до каминного коврика, лежала тень Мэри Поппинс, а на плече её тени ясно рисовалась тень бабочки!

— Ой! — радостно воскликнул Майкл и выронил ложку; она звякнула и скатилась со стола.

— Что «ой»? — нахмурилась Мэри Поппинс и тоже посмотрела на пол.

Она переводила взгляд с тени бабочки на Майкла, с него на Джейн. И так несколько раз. Овсянка стыла в тарелках, пока они так переглядывались друг с другом. Никто не говорил ни слова. А что тут скажешь, если вот она, тень бабочки? Бывают такие моменты, — скажу вам, когда слов и не требуется. Тем более что три тени, прильнувшие одна к другой, кажется, всё понимали.

— Сегодня ваш День Рождения, Мэри Поппинс? — нарушил молчание Майкл и заулыбался.

— Со счастливым возвращением, Мэри Поппинс! — И Джейн нежно погладила её по руке.

Довольная улыбка появилась на лице Мэри Поппинс, но она тут же спохватилась и поджала губы.

— С возвращением? Понятия не имею, о чём ты говоришь! — фыркнула она, будто и впрямь не понимала.

Но Майкл от радости так осмелел, что заговорщицки подмигнул ей, улыбаясь во весь рот. Пусть Мэри Поппинс никогда ничего не объясняет, его-то не проведёшь!

— Действительно, откуда вам знать? — фыркнул Майкл, передразнивая её.

— Ах ты насмешник!

Мэри Поппинс кинулась к нему, но он увернулся, выскочил из-за стола, кубарем вылетел из детской и с хохотом скатился вниз по ступенькам. Джейн неслась следом за ним.

Они стремглав пробежали по садовой дорожке, выскочили за ворота и устремились в парк.

Утренний воздух был свежим и прозрачным. Птицы распевали свои прощальные осенние песни. А парковый сторож шёл навстречу детям. И за околыш его фуражки была заткнута пышная роза…

Мэри Поппинс в Вишневом переулке

Был канун дня Ивана Купалы. Приближалась самая волшебная ночь года — время, когда между закатом и рассветом может произойти много удивительного. Впрочем, до заката пока было далеко. Солнце, всё ещё яркое, медлило на западе, лениво щурилось, словно не желая уходить с неба.

Оно по праву гордилось своей работой — земля блестела и переливалась, как хорошо начищенный медный таз, такой блеск долго не потускнеет. Со всех надраенных поверхностей улыбалось Солнцу его собственное отражение: сверкали фонтаны, озёра, оконные стёкла и даже спелые бока вишен в Вишнёвом переулке. «Что может быть лучше солнечного света?» — самодовольно подумало Солнце, глядя, как играет луч на корабельных фонарях в воротах дома адмирала Бума, как блестит медный дверной молоточек мисс Ларк, как отбрасывает солнечный зайчик старая жестяная игрушка, забытая детьми в саду самого маленького домика в переулке. Этот домик был хорошо знаком Солнцу.