Всё может только любовь!

Глава 10 «Великие влюблённые. Они ДОКАЗАЛИ ЛЮБОВЬ»

Книга Татьяны Алексеевой

Любовь, которая царит в Вашей семье, в Вашем сердце, в Вашей памяти – понятие индивидуальное. Нам может казаться, что наша любовь уникальна, величественна, высока, или наоборот – мы сомневаемся в этих составляющих ВЕЛИКОГО ЧУВСТВА. И в этом случае нам интересно, а как это происходит у людей, которые являются мерилом общественного вкуса, эталоном красоты, просто кумиров, хотя Эндерс Кей – убеждённейший сторонник заповеди «Не сотвори себе кумира». Однако здесь, скорее всего, идёт речь о тех лицах, которые привлекают повышенное общественное внимание, так называемых публичных людях. Наверное, чтобы приблизиться к этому пониманию, писательница Татьяна Алексеева написала интереснейшую книгу «Великие влюблённые. Они ДОКАЗАЛИ ЛЮБОВЬ». Одри Хепбёрн и Роберт Уодрес, Грета Гарбо и Сесил Битон, Элизабет Тейлор и Ричард Бёртон, Мэрилин Монро и Джон Фицджеральд Кеннеди, принцесса Диана и принц Чарльз, Мадонна и Гай Ричи, Гёте и Шарлотта Буфф, Александр Сергеевич Пушкин и Наталья Гончарова… У этих великих людей и любовь была великой, пронзительной, испепеляющей, подобно пламени пожара. Но за ослепительным блеском звёздной жизни зачастую скрывались мучительная душевная боль, ревность, разочарование и тоска. И всё же человечество сохранило в своей памяти эти необыкновенные любовные пары как эталон высочайших, сильнейших отношений между мужчиной и женщиной, по-прежнему восхищаясь непревзойдённой глубиной и драматизмом их чувств. Большинство из нас что-то знает о том, какой семейной жизнью жил наш великий поэт Пушкин. В книге Татьяны Алексеевой это преподносится подробно, в красках, с большой долей эмоций. Посудите сами:«… То было странное венчание. Невеста приехала в чужой карете, на женихе был чужой модный фрак. Во время церемонии упало распятие, погасла свечка в руке жениха, священник путался, задавая им вопросы… Всё это предвещало молодым супругам несчастную семейную жизнь или даже скорую смерть, но и невеста, и жених старались скрыть свой испуг. Когда же они вышли из церкви, молодой муж, не сдержавшись, прошептал: «Дурные приметы, дурные приметы..». История этого сватовства широко известна, но о том, как отнеслась к ней сама возлюбленная Пушкина, и что она чувствовала при этом, теперь можно только догадываться.

Некоторые знакомые Гончаровых после вспоминали, что Наталья-младшая была согласна выйти за него замуж и хотела этого, что сгорающий отлюбви к ней Александр сумел вызвать в ней ответное чувство[2]. Они любили друг друга, и их семейная жизнь была полна радости, которой не мешали случавшиеся у них время от времени размолвки, недоразумения, трудности с деньгами. Разрушить их счастье смогли только интриги Жоржа Шарля Дантеса и Луи Геккерна. Эту историю тоже знают все, но при этом в ней осталось немало белых пятен.

Некоторые исследователи сомневаются в том, что Наталья оставалась верна Пушкину, что у неё не было никаких отношений с Дантесом, некоторые не уверены, что анонимные письма, в которых Пушкин называется «членом ордена рогоносцев», были делом рук Дантеса или Геккерна. Но большинство уверены в том, что Наталья была верна своему мужу. Кстати, Наталья не знала ничего ни о первой, несостоявшейся дуэли Пушкина и Дантеса, ни о второй. Александр Сергеевич берёг её от всего, что могло бы её напугать, но не смог уберечь от горя, которое принесла ей его смерть. Письма и воспоминания их современников свидетельствуют о том, что, потеряв мужа, Наталья была в отчаянии и долго не могла прийти в себя от обрушившегося на неё удара и от чувства вины – сама она считала себя виновной, пусть и невольно, в смерти Александра Сергеевича. Перед смертью он успел сказать ей, чтобы она вместе с детьми уехала на два года в одно из дальних имений, где об их семье некому было бы сплетничать. Кроме того, посоветовал ей выйти замуж во второй раз, когда история с Дантесом забудется. Наталья выполнила все его пожелания – это было единственное, что она могла сделать для горячо любимого и погибшего из-за её красоты мужа. Можно, наверное, сказать, что жизнь с добрым, верным и понимающим генерал-лейтенантом Петром Петровичем Ланским была для неё более спокойной, чем с эмоциональным и постоянно погружённым в творчество Пушкиным. Но вряд ли она была более счастливой. Наталья Николаевна больше не танцевала и не блистала на балах, приезжая на них лишь в тех случаях, когда от приглашения невозможно было отказаться, не нарушив приличий. Вся её жизнь теперь была посвящена детям, дому и воспоминаниям о своей юности и о Пушкине.