Всё, как ты захочешь

Присел на кровати, улыбнулся, словно на неразумное дитя глядя, а на меня его слова и взгляды не так действуют. Они меня раздражают, заводят, заставляют представить этот строгий тон дяди учителя в иной обстановке.

– Да, дядя Дима. – Усмехаюсь, когда он отшатнулся от моей ноги, которую я неблагоразумно поставила буквально в паре сантиметров от его паха.

Мягкие штаны, накинутые без белья, не смогли скрыть мгновенно возбуждения. Я победно усмехнулась, приблизилась лицом на опасное расстояние, Дима посмотрел исподлобья. Убил просто этим взглядом, зарождая не просто бурю, а пьяную истерику внутри меня. Одномоментно на поверхность полезли детские обиды, обвинения, и приговор, только отказаться от Димы я уже не могла, поэтому села вплотную, подобрав под себя колени, и просто приткнулась к его шее. Тёплой и всё ещё влажной после душа.

– Я никогда не забывала о тебе. Ты особенный. Ты первый.

– Галя, не говори того, о чём завтра можешь пожалеть. – Жалкая попытка остановить меня. Я только хмыкнула, прогоняя по его коже холод дыхания.

– Мне всегда было интересно, почему с тобой было хорошо несмотря на боль, а с другими плохо, несмотря на все старания и усилия. Знаешь, к какому выводу пришла, нет?

– Я не пытался тебя переиграть.

– Верно! – Обрадовалась то ли его догадливости, то ли тому, что понял меня. – И поэтому ты был со мной всегда. Знаешь, сколько у меня не было мужчины после тебя? Ведь знаешь… скажи. – Шептала на ухо, Дима хотел казаться расслабленным, но я чувствовала напряжение, исходящее от его тела.

– Три года.

– Я просто устала ждать тебя, Дим, понимаешь? Не верила, что вернёшься. Не хотела его. Просто устала ждать. И когда он впервые сделал мне больно, я хотела, чтобы ты защитил меня, но тебя не было рядом. Почему? – Сжала зубы, чтобы не заплакать, но слёзы никуда не ушли, они просто застыли в глазах, ожидая своей очереди. Дима держал марку, держал лицо. Он был просто идеален в своём самоконтроле и этим заставлял желать большего, подражать, научиться, чтобы впитать это. – Я хотела тебя. Всегда. Выла ночами в подушку, проклиная себя за слабость, а тебя за трусость. Потом появился Антон. Красивый, состоятельный, успешный. Казалось, всё изменится, наладится. Я надеялась на то, что с ним забуду тебя. Потому что должна это сделать, потому что ты не достоин моих мучений, потому что тебе всё равно.

От него приятно пахло, тихая уверенность усыпляла бдительность, и только желание, наконец, выговориться, не позволяло отступить.

– Знаешь, так смешно… К первому сексу с ним я наверно месяц готовилась, Антоша грешным делом подумал на мою девственность, а я просто боялась разочарования. И оно произошло. Да. – Вроде и сама этому удивилась. – Надо признать, что в постели парень оказался слабоват. Что это, опыт? Точнее, его отсутствие. Или что-то иное?

– Думаю и опыт, точнее, его отсутствие и нежелание (незнание) необходимости взаимного удовлетворения. – Я зависла, соображая, а Дима провёл пальцами по моему плечу, переходя на спину, очерчивая лёгкую линию под лопаткой. – Подобрать слова попроще?

– Нет, я поняла. Ему было всё равно кончу я или нет. Он всегда с лёгкостью принимал мои театральные таланты. Благо, я знала, что нужно изобразить. И знаешь, что испытала, увидев тебя снова?

– Кажется, мы это обсуждали…

– Но это не значит, что я сказала тебе всю правду, так? – Немного отшатнулась, чтобы видеть его глаза, чтобы знать, что он меня слышит. – Я потекла. – Прошептала, ощущая горькое послевкусие от своих слов, на губах растеклась дерзкая улыбка. – Как самая последняя шлюха. И было в этом что-то порочное, неправильное. Страх был, куда без него, я не знала, чего от тебя ожидать, но хотела до одури. Или ты думал, что мои колени дрожали от паники? – Я хрюкнула от смеха и захотелось дотронуться. Просто дотронуться до его тела. До прохладной кожи, которая скрывает жёсткие мышцы. Но первое прикосновение лишь разогрело аппетит, и я обняла, прижалась к нему своей грудью, тут же вцепилась ногтями, царапая спину, сгорая заживо от этой близости, пока собственное дыхание не сорвалось.

– А ещё я вспоминала подробности. Всё до мельчайших подробностей той ночи, даже того утра. Только никак не могла вспомнить размер твоего члена. Тогда он показался мне огромным, просто огромным. Потом, гораздо позже, я говорила, что у страха глаза велики, так объясняла это себе, глядя не тех неудачников. Но вот ты передо мной и я понимаю, что всё запомнила верно. – Провела рукой по области паха, сдавливая член сквозь ткань штанов, сжала сильнее, когда он отозвался, прикоснулась губами к шее, но не целуя, не кусая, только наслаждаясь биением его пульса. Бешеным ритмом его пульса!

– Галя, ты устала…

– Вовсе нет. – Возмутилась я громко, но только тогда поняла, что уже откровенно лежу на нём, висну, понемногу сползая. – Ну, или, по крайней мере, от твоего равнодушия. Дим, ты не хочешь меня, да? Что происходит? Почему я тебя хочу, я с ума схожу, а ты нет?

– Я. Тебя. Хочу.

– А знаешь, что я представляла себе в моменты, когда было так плохо, что только выть и оставалось?