Всё, как ты захочешь

– А что вы имеете в виду под выражение «мирное урегулирование»? – Вступила в дипломатические переговоры Лизка, а меня отчего-то на смех пробрало. Пришлось закрыть лицо рукой.

– Ты чё ржёшь, овца? Знаешь, что тебе за это светит?! – Прокричал раненый в шинель и тут же схватился за ноющую голову.

Меня пробрало ещё больше, а Лизка уже толкала локтем в бок.

– Успокойся! – Говорила одной половиной рта специально для меня, а вот для остальных улыбнулась шире. – Мужчины, ну, с кем не бывает, – продолжила с азартом, – ну, не правильно вот эти милые молодые люди поняли наш скучающий вид. Не развозить же из-за этого войну, правда? Сейчас Галя вежливо извиниться и можно будет считать конфликт исчерпанным.

Я хохотала в голос, а Лиза шипела изо всех сил в мою сторону.

– Кажется, красавицы, вы не понимаете, что произошло. – Снова вступил в диалог адекватный и мой смех скончался. Прямо на середине оборвало. Почему-то его слова воспринимались не так как угрозы пострадавших. – Что решать будем, я вас спрашиваю? Идём на мир?

– А что вы имеете в виду под выражением «мирное урегулирование»? – Повторила я Лизкин подвиг и выговорила жутко сложное слово. Посмотрела вполне серьёзно и наверно даже осознанно. Адекватный мужчина в другой ситуации аплодировал бы мне стоя, сейчас же, просто растянул губы.

– А это значит, что ты, тварь, сейчас станешь на колени и будешь долго и упорно отрабатывать наше прощение! – Подскочил пострадавший и силами двоих охранников был усажен на место. Я немного назад отклонилась, к нему полубоком повернулась, нахмурилась, глядя искоса.

– Это вы мне?

– Тебе, тупая курица! – Выплюнул он и снова схватился за голову. На верхний слой бинта просочилась красная точка, которая при ярком свете стала заметной. Его друг скривился, меня затошнило, а пострадавший озверел ещё больше, понимая, что это сейчас произошло.

– А почему это вы мне тыкаете, да ещё и оскорбляете? – Задрала я подбородок и едва сама не стала пострадавшей, чудом минув головой шершавую стену.

– Сейчас поймёшь *ука. – Бросил он телефон на стол к адекватному. – Звони отцу. Он приедет – разберётся!

«Ой, только не нужно этих гнилых пантов!» – Перекосило Лизку, правда, она такими словами бросаться не стала, знала, чем всё это для неё же и обернётся. Хотя в этот раз, как мне кажется, получить ремнём от отца будет меньшим из двух зол. Но я почему-то промолчала.

Адекватный покрутил брошенный телефон в руках, посмотрел на меня.

– Ну, что будем решать, дамы?

– Мне не за что извиняться. – Поставила я точку в этом непростом и пустом диалоге, отвернулась в сторону и случайно пересеклась взглядом с пострадавшим. Одними губами он прошептал: «молись» и ухмыльнулся настолько страшно, что меня заколотило изнутри.

– А мы тоже требуем группу поддержки! – Вовремя выкрикнула Лиза на радость добровольным слушателям: те мило так заулюлюкали.

– Тихо! – Закрыл им рты адекватный. – Кому звонить будем, дамы? – Обратился к нам насмешливым тоном, видимо, понимая, что если уж мы до сих пор молчали, то о помощи нам просить попросту некого.

Лиза смолкла и посмотрела на мой затылок. Им, я, собственно, и почувствовала этот взгляд. К подруге повернулась, потом на адекватного взгляд перевела и, только увидев в руках телефон, опомнилась, поняла, чего он хочет.

– Мужу звоним. – Кивнула уверенно.

Тот недовольно покачал головой.

– Как мне мужа твоего в телефоне искать: пупсик, зайчик, или, может, хомячок?

На секунду я растерялась, точно зная, что номер Димы в телефон так и не записала, потом, правда, понадеялась, что и он не обманул, поэтому уверенно кивнула.

– Так и записано «любимый муж»

– Я б на месте твоего мужа, испорол бы мелкую задницу вдоль и поперёк. – Послышалось со стороны. Я посмотрела осуждающе, но говорящий предпочёл остаться инкогнито, поэтому вернулась с поражением, но буркнула вполне пристойно.

– Вот будешь на месте моего мужа, тогда и поговорим.

Адекватный же, перебирал найденные на столике вещи.

– Судя по общей цветовой гамме, твоя будет голубая. – Догадался он, намекая и на платье, и на туфли, и даже на браслет левой руки. Уверенно подтянул к себе голубой блестящий клатч и достал из него телефон.

– Такой же голубой. – Констатировал он, глядя на телефон. Поджал губы под смех своих менее воспитанных товарищей.

После пары гудков я услышала бас от Диминого голоса в динамике и стало стыдно за своё поведение. Вот, конкретно перед ним. Попе вдруг стало неудобно и я поёрзала, видимо, понимая, как близко кто-то говорливый был к истине по поводу порки. Ну, не похож Дима на человека, который прилюдно стерпит моё поведение, а меж тем, адекватный растянул губы, оскалившись.

– Нет, это не малыш, но, боюсь, приехать вам всё же придётся.

На несколько мгновений, которые показались мне вечностью, Дима замолчал, а потом только громкое «говори!» услышали все, находящиеся в комнате. Дальше разговор пошёл без слышимых Диминых реплик, я задумалась о своём и только приговор услышала чётко: