Всё и разум

Только представьте себе, какие настроения царили в начале лета 1776 года, когда разрыв с Англией из пустого ультиматума превратился в реальность, меняющую мир. Джефферсон и другие авторы Декларации независимости могли бы создать документ, просто обосновывающий военный мятеж, и отчасти это они и сделали: перечислили причины, по которым они хотели избавиться от власти короля Георга III. Но они пошли гораздо дальше. Они подумали: «Если нам удастся как следует продумать все устройство государства сверху донизу, у нас будет система, которая постоянно самосовершенствуется, самозатачивается, — у нас будет фантастическое государство». Ключевая фраза Декларации независимости настолько у всех на слуху, что легко забыть, как смело для своего времени она звучит: «Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью» (пер. О. Жидкова).

Величайшие умы американских колоний собрались, объединенные головокружительным ощущением общей цели. Они провозгласили независимость не от короля, а от целого мировоззрения. Они провозгласили всеобщее равенство перед законом — по крайней мере, настолько, насколько это было возможно с учетом устоев той эпохи. Равенство и сегодня остается одной из главнейших целей политического прогресса во всем мире. А основатели Соединенных Штатов были тоже люди и, разумеется, исходили из установок, предрассудков и идеологии своего времени. Например, женщины в Конституции вообще не учитывались. О чернокожих говорилось так, словно чернокожий человек в статистике не та же единица, что белый, а примерно две трети от него, хуже того, если речь идет о голосовании на выборах и других основных демократических правах, он вообще не человек, а собственность, вещь.

На жаргоне ботанов можно сказать, что отцы-основатели создали наилучшую из возможных политических систем на основании имевшихся тогда данных. Врачи того времени лечили как могли, хотя и не подозревали о бактериальной теории болезней. Инженеры делали полезные изобретения, хотя им и мешало непонимание законов термодинамики и законов поведения атомов. Мы часто забываем, что законодательство — это тоже научное открытие, однако именно это и происходило во время и сразу после Американской революции. Группа ученых разыскала и сопоставила лучшие образцы систем управления и при всей скудости данных постаралась на их основании изобрести — или открыть — что-то еще лучше. Отцы-основатели были далеко не единодушны. Они спорили, ссорились, искали компромиссы, неохотно признавали, что осуществимое компромиссное решение все-таки лучше, чем недостижимый идеал. И прошли все испытания, неизбежные при подходе «все и сразу», и получили восхитительный результат. Не без недостатков, разумеется, а как же иначе? Однако главные идеи Декларации независимости и Конституции Соединенных Штатов оказались невероятно важными и влиятельными.

С научной точки зрения люди есть люди. Все мы представители одного подвида Homo sapiens sapiens и с генетической точки зрения различаемся на удивление мало. Все мы произошли от общего предка, а региональные вариации, которые мы зовем расами, — полная ерунда на фоне нашей биологической и генетической общности. За сотни лет до того, как это было научно доказано, Джефферсон и остальные отцы-основатели сформулировали то же самое в терминах политики. В их системе ни одна женщина не станет королевой только потому, что не нашлось подходящего мужчины или она сделала выгодную партию. Ни один мужчина не станет королем только потому, что его отец был король. «Все люди созданы равными» — это пророческое обещание нового мира, где все основано на данных и где людей судят по поступкам, а не по неконтролируемым социальным обстоятельствам их рождения.