Всё ещё Люблю

Да, я трусливо сбегаю. Но момент для признания уже упущен, а испытывать судьбу и свои нервы снова оставаясь наедине с Кириллом, не хочу. И так держусь из последних сил.

За Кирилла не переживаю. Он выкрутится. Выйдет, когда девушка уйдет.

Стоит мне только выйти в зал, как меня тут же находит Давид Рустамович и приглашает на обещанный ему танец.

Покорно вкладываю свою руку в его и следую за ним на танцпол, где уже танцует несколько пар.

Музыка звучит довольно громко, поэтому мы танцуем молча. Давид Рустамович уверенно ведет меня в танце, сохраняя между нами расстояние. Он не пытается прижать меня ближе к себе, и за это я ему очень благодарна.

После разговора с Кириллом в туалете мои нервы и так натянуты до предела, не хотелось бы проверять их на прочность, снося нежеланные приставания.

Как только танец заканчивается, мы покидаем танцпол и присаживаемся за столик. Официант тут же подносит бокалы с шампанским. Беру за компанию, но пить не собираюсь. Так, подержу в руках, а после отставлю.

Давиду Рустамовичу кто-то звонит, и он, извинившись, отходит ответить. Я от скуки начинаю рассматривать гостей и поглядывать на часы. Решаю, что еще полчаса побуду и поеду домой. Вечер однозначно не задался. И я в этом убеждаюсь еще раз, когда вижу, как на танцпол выходят Кирилл со своей спутницей.

Я наблюдаю за их танцем как зачарованная. С мазохистским наслаждением слежу за ними. Тону в той боли, что вызывает во мне бережное прикосновение Кирилла к блондинке. Он что-то шепчет ей на ухо, от чего девушка весело смеётся, откидывая голову чуть назад. Он улыбается ей в ответ и притягивает еще ближе к себе.

Они танцуют плавно, красиво, завораживающе. Так, словно чувствуют, знают тела друг друга в совершенстве.

Представив их вместе, в одной постели, охваченных страстью, хватаюсь рукой за грудь, которую обдает острой болью.

Насильно отрываю от них взгляд. Смотрю на стоящий перед собой бокал с шампанским. Хватаю его и залпом выпиваю до дна.

Так лучше. Однозначно лучше.

А будет совсем хорошо, когда я вернусь домой и дам волю слезам.

Приняв решение покинуть оказавшееся совсем не радостным мероприятие, встаю из-за стола и иду на выход.

Уже у самых дверей сталкиваюсь с возвращающимся Давидом Рустамовичем.

— Александра, вы уже уходите? — немного разочарованно спрашивает он у меня.

— Да. Мне пора домой. Меня сын ждет, я обещала ему вернуться пораньше, — из последних сил сдерживаясь, говорю мужчине.

— У вас все хорошо? Может, я могу чем-то помочь? — с беспокойством глядя на меня, спрашивает он.

— Все хорошо. Просто я устала, — поспешно заверяю его. — До свидания, Давид Рустамович, — выдавив улыбку, прощаюсь и ухожу.

Андрей подъезжает к крыльцу, и я быстро прячусь в теплом салоне машины. Облегченно выдыхаю. Первая слезинка не заставляет себя ждать. Она срывается с ресниц и, оставив на щеке теплый след, падает вниз.

— Домой? — тактично спрашивает Андрей.

— Домой, — глухим голосом подтверждаю я.

Глава 15

С мероприятия в честь подписания договора с компанией Кирилла прошло почти две недели. Всё это время я не видела его. Давид Рустамович сдержал слово и избавил меня от необходимости контактировать с Кириллом. С одной стороны, я была этому очень рада. За это время моё душевное состояние нормализовалось, и мне уже не хотелось выть от боли. Но с другой стороны, часть меня снова хотела увидеть бывшего возлюбленного.

Зачем? Не знаю. Просто хотелось видеть его. Чувствовать его присутствие подле себя.

Разрываемая чувствами и доводами рассудка, который просто дурниной кричал, чтобы я держалась от Кирилла как можно дальше, я погрузилась в работу с особым остервенением. Словно только работа могла вырвать из моей головы все мысли о Кирилле. Стереть воспоминания, где он прижимает к себе другую.

Я изо дня в день покидала офис самой последней. Почти в девять вечера. А домой возвращалась почти в десять, только и успевала, что прочитать сыну сказку и уложить его спать.

Глядя на своего главного и самого любимого мужчину в мире, я испытывала вину. Чувствовала себя самой ужасной матерью на свете. Я практически не виделась с Даней. Постоянно работала. Даже дома частенько сидела в ноутбуке, проверяя отчеты.

Сын меня не винил и не обижался на мое отсутствие дома, но я прекрасно понимала, что так быть не должно. Работа не должна быть превыше всего. Важнее моего сыночка.

Всё, что я делаю, это для Дани. Для его будущего. Я пытаюсь сохранить наследство его отца для него. Не для себя. Но что нужнее моему мальчику — присутствие рядом матери или богатство? Я стала все чаще об этом думать. Мне не хотелось пропустить самые важные события в жизни своего ребенка. Не хотелось пропустить его взросление. Но если я продолжу столько работать и дальше, то это непременно произойдет.

Пока я не решила, как быть. Но определенно стала сомневаться в своём первоначальном желании исполнить условия Егора.

Закончив работать, закрываю папку с документами и убираю в сейф. Дважды проверив, закрыла ли сейф, я устало откидываюсь на спинку кресла и прикрываю слезящиеся от напряжения и усталости глаза.