Всё бы дурам мудрецов рожать

Въехав в каньон между холмами, волки и пёс отделились и пошли в сторону, закладывая большую петлю. Тигр рванул по низине дальше, а Корвин начал высматривать место, где удобно поставить лагерь. Офицер понятливо вскинул руку и подал сигнал своему отряду начать обустройство привала. Корвин переговорил с ним о чём-то и тот согласно кивнул. Он позвал двух молоденьких солдатиков и показал им туда же, куда до этого указывал мой жених. В той стороне было гораздо больше зелени. Кусты и небольшие деревья росли вдоль подножья соседнего холма. Я поняла, что там скорее всего протекает речушка или ручей. И солдатиков посылали за водой. Они сняли с лошадей бурдюки и собрались было топать туда, куда им указали.

— Эй, крикнула я им, — возьмите с собой бурдюков побольше и лошадей не отпускайте. Нагрузите воду на них, чего самим тащить? И привезти сможете побольше, чем на своих двоих. И лошадь раньше вас почует, если какая опасность.

Парни насупились. Конечно обидно, если какая-то девчонка им указывает на их недомыслие. Только мне лениво было бежать их спасать, если с этими умниками что случится. Я слышала предупреждения Уйки, что она видела следы пумы. Так что мы зря решили, что в здешних холмах только мелкие хищники. Вообще-то я знала, что на юге водится пума-конкоролла. Она среднего размера и редко вырастает больше, чем килограмм до семидесяти. Однако человеку этого вполне хватит. В холмах у нет таких конкурентов, как в степи. Но здесь меньше и крупной дичи. Зато сейчас самое время нереста. А эти кошки прекрасно ловят рыбу в неглубоких ручьях. И обожают подзаправиться жирной икрой и тешей, рыбьими животиками. Я сама их обожала. Мама покупала их на рынке и варила из них уху. Вкуснее ничего не ела. И пристрастия пум разделяла. Судя по местности, эти придурки выйдут прямо на излучину, где ручей огибает холм. Там должно быть удобное место для рыбалки кошки. И, если она там и их почует, однако не захочет освободить место, парни могут нарваться на неприятности.

Не желая вызывать ещё большее недовольство у парней, которые слишком молодые, что бы быть меньшими придурками, чем их старшие товарищи, я передала свои мысли Корвину. Он вздохнул и догнал телков, заявив, что хочет ополоснуться. Телками мама обычно называла глупых и любопытных мальчишек, которые по жизни не умеют сидеть на попе ровно и вечно влипают в неприятности. Это прозвище прилипло после того, как она читала нам о новорожденных антилопах гну, которые, только встав на ножки, лезут знакомиться со всеми, кто находится рядом. И иногда их убивают даже не хищники, а агрессивные жеребцы зебр. Хоть они и антилопы, но автор ласково называл их телками гну. Вот мама и подхватила.

Пума, если и была у реки, знакомиться с ректором не пожелала. Тем более, что он пустил волну страха. Слабенькую. Его спутники не почувствовали. Но животные намного чувствительнее. Однако, следы её присутствия на берегу были. Несколько рыбин, с вырванными животами, валялись на каменистом бережке. Это всё же была речка. Небольшая, перекатистая. И рыба стояла против течения. Солдаты хотели подобрать брошенную кошкой добычу, но Корвин запретил. Пока они набирали в бурдюки воду, он воспользовался заклинанием. Импровизируя, видоизменил защитную магию в призрачную сеть и несколько раз протащил её по плёсу. поднимаясь по течению вдоль реки. Вытащенную рыбу погружал в стазис. Когда посчитал, что наловил достаточно для хорошего котла ухи, взял несколько длинных и гибких ивовых прутов, соорудив из них куканы для улова. Продевая тушки сквозь жаберную щель и рот, нанизал несколько связок, согнул их наподобие подковы и прихватил за оба конца. Получилось четыре больших кукана и один поменьше.

Корвин не знал эту некрупную рыбку. Но я сразу узнала шемайку. За отменный вкус её называют царской рыбой. Речушка эта, точно доходит до моря, раз в ней нерестится шемайка. Только у нас её во время нереста старались не ловить. Но здесь, в местах дальних от поселений, от одного лова популяция сильно не пострадает. Да и была она здесь непривычно большая. Обычно больше сорока сантиметров она не вырастает. Среди здешней попадались экземпляры до полуметра. То ли что-то было в этой воде, то ли когда-то с рыбой поработали маги кентавров. Не представляю на что была способна их магия. Знаю только, что они были стихийниками. А именно этот дар позволял видоизменять живые существа. Может и у них с орками конфликт начался на этой почве. Если так, то мы и в степи можем увидеть следы их вмешательства в фауну. А может и во флору. Никто толком изучением видов в Проклятых степях не занимался. Кентавры были настолько закрытым видом, что о них и их магической деятельности очень мало сведений.