Всё будет по-моему! Арка 3

Следуя ориентирам в виде вырезанных на стене стрелочек, Кён подходил к назначенному месту. В конце туннеля послышались звуки шагов. Мужчина, пригнув голову, пролез в небольшой проём, где и скрылся.

Кён подошел к проёму и тоже пролез внутрь.

Он оказался в небольшой комнате, слабо освещённой тусклым светом кристаллов.

Внутри находилось четверо мужчин, у которых даже по выражению лиц и позам было понятно, что они — криминальные авторитеты. Двое из них казались типичными перекаченными бугаями и выглядели как отъявленные головорезы.

Услышав шаги, все повернулись ко входу, но узнав в новоприбывшем Гуймина, равнодушно отвернулись.

Лишь один мужичок, похожий на пирата из-за чёрной круглой повязки на правом глазу, ощерившись парочкой выбитых зубов во рту, подошел к Кёну.

«Братишка Гуймин, как жизнь? Как улов?»

Насколько Кён был осведомлён, мужичка с повязкой звали Валерием, пятый брат, вечный конкурент 6-го брата и тот еще задира.

Кён с мрачным видом крепко пожал грязную руку своему «приятелю». — «Валерий, всё хуйня. Свою норму выполнил, но… Но потерял несколько братьев.»

«Вот оно чё! Сочувствую.» — с едва скрываемой радостью в голосе сказал пират. — «Ну а я свою норму перевыполнил чуть ли не вдвое. Целых три каравана отжал! Меха и доспехи везли купцы, да не довезли! А-ха-ха!» — не заметив зависти в глазах конкурента, он добавил. — «Ну и как же без трофеев. Бабы попались — огонь! Уже неделю держатся, ты прикинь!»

Кён с трудом сдержался от мгновенного убийства. В своём мире он подобную мразь встречал только в играх, и то старался не воспринимать всерьез, однако тут всё реально. Этот мир явно нуждается в коренных переменах, и Лавру как раз уже осточертело молча терпеть подобное варварство, принимая его как должное.

Валерий неожиданно почувствовал странный холодок в затылке и нервно передёрнул плечами. — «Брр… Какой-то ты нынче тихий! Ах да, ты же братьев потерял, а у меня тут вон какое счастье. Ладно-ладно, не кипишуй, в следующий раз проявишь себя, братишка.» — мужчина спешно удалился от Гуймина. Чего-то он пугающий сегодня, сам не свой. Даже не реагирует на издевательства.

В комнату с большим трудом влез какой-то амбал с грубыми чертами лица и глазами матерого негодяя. От него так и веет маниакальными наклонностями. Его жертвам точно не позавидуешь.

«Старший брат, приветствую!» … «Здравствуйте, великий и ужасный.» … «Моё почтение, второй брат.» — отозвались бандиты, увидев первого после Саурона, известного своим жестоким нравом.

Здоровяк хмуро поприветствовал всех. Начался разговор о проделанной работе, который постепенно перетек в отвратительные истории об издевательствах над жертвами.

«Господинишка, весь в белом такой… Пухлые щёчки, сальная кожа, так и хотелось набить морду, короче, прикинь, че мы с ним сделали?»

«Ну? Говори!»

«Пёрышком обрезали суставы на ногах и выпустили прирученного волка-людоеда. Ты бы видел, как этот щегол орал, когда Комочек вырывал из него куски мяса! Эх, жаль помер быстро, пена изо рта и дерьмо из жопы…»

Бандиты расхохотались.

Сразу после седьмого брата свою жестокую историю с убийством поведал пятый, затем четвёртый и так постепенно очередь дошла до самого авторитетного — второго.

«Говно у вас сплошное, а не истории, братцы. Ща расскажу, как это делают настоящие профи.» — и без того кривую рожу бандита перекосила злобная ухмылка. — «Четыре дня назад я встретил толстого барина лет тридцати. Щечки блестят, два подбородка, одежды роскошные, всё по регламенту. Мы на него наехали, как полагается, при виде меня он весь побледнел, даже обмочился от страха, а затем посмел предлагать выкуп за свою никчёмную жизнь. За такую наглость и неуважение к работникам пера и топора мои братья вставили ему в жопу сопло и начали засыпать туда раскалённые угли.»

Все затаили дыхание. Кто-то шумно сглотнул.

«Когда отсыпали мы ему туда с полмешка, толстяк стал настолько сильно брыкаться и орать, что верёвки порвались, и он с диким воем побежал по лесу. Я ему тут же прострелил арбалетом колени, так этот весельчак еще пытался уползти, аки адский морж.»

Все засмеялись и зааплодировали. — «Ты как всегда креативен и жесток!» … «Старший, умеешь удивлять! Я возьму на заметку.» … «Слава великому и ужасному!»

Кён от всего этого стало невыносимо тошно и мерзко на душе. Сейчас бы достать пистолет и перестрелять всех этих отбросов к чёртовой матери. Лавр понимал, что он и сам далеко не подарок, но откуда только брались подобные бесчувственные и насквозь прогнившие ублюдки?

Постепенно взгляды присутствующих сошлись на Гуймине, который все это время молчал и никак не реагировал на истории братьев.

«Язык проглотил, Гуймин? В прошлые разы смелся громче всех. Неужели моя история так паршива?» — в голосе второго брата сквозила угроза.

«Да нет, что вы, просто история ваша меркнет на фоне моей.»

У всех, кроме второго брата, перехватило дыхание от столь наглого заявления.

Один из разбойников-подпевал второго заорал: