Вся плоть - трава

В «Берлоге» было темно и прохладно, после ярко освещенной солнцем улицы пришлось двигаться почти ощупью. Угол в глубине за перегородкой был свободен, и я сел за столик. Посетителей - никого, занят еще только один отгороженный столик у самого входа.

Из-за стойки навстречу мне вышла Мэй Хаттон.

- А, Брэд! Редкий гость!

- А ты что же, заменяешь Чарли? - спросил я.

Чарли - это ее отец, хозяин «Веселой берлоги».

- Он прилег вздремнуть, - объяснила Мэй. - В эту пору много народу не бывает. Я и одна управлюсь.

- Пива можно?

- Ну, конечно. Большую кружку или маленькую?

- Давай большую, - сказал я.

Она подала мне пиво и вернулась за стойку. «Берлога» - местечко мирное, отдохновенное - никакой изысканности и, пожалуй, грязновато, зато отдыхаешь. В окна врывался яркий солнечный свет, но быстро выцветал, словно растворялся в сумерках, затаившихся в глубине.

Рядом за перегородкой поднялся человек. Я не заметил его, когда вошел. Вероятно, он сидел в самом углу, у стены. С недопитой кружкой в руке он обернулся и уставился на меня. Потом шагнул раз-другой и остановился у моего столика. Я поднял голову, но его лицо показалось мне незнакомым. Да и глаза мои еще не освоились с полутьмой «Берлоги».

- Брэд Картер? Да неужто Брэд Картер?

- А почему бы и нет? - сказал я.

Он поставил кружку и сел напротив меня. И тут я узнал эти черты, в которых было что-то лисье.

- Элф Питерсон! - изумился я вслух. - Надо же, только час назад мы с Эдом Адлером тебя вспоминали.

Он протянул руку, я стиснул ее - я рад был его видеть, сам не знаю, отчего я так обрадовался этому выходцу из далекого прошлого! Он ответил сильным, крепким пожатием - явно тоже обрадовался мне.

- Боже милостивый! - сказал я. - Сколько же это времени прошло?

- Шесть лет. А то и побольше.

Мы сидели и смотрели друг на друга в неловком молчании, как бывает с давними приятелями после долгой разлуки: не знаешь, с чего начать, ищешь для разговора темы попроще, побезопаснее.

- Приехал погостить? - спросил я.

- Угу. В отпуск.

- Что ж сразу ко мне не зашел?

- Да я только часа три как приехал.

Странно, что ему тут делать, подумал я, ведь у него в Милвиле никого не осталось. Его семья уже несколько лет как переехала куда-то на восток. Питерсоны родом не здешние. Они провели в Милвиле всего лет пять, пока отец Элфа работал инженером на строительстве шоссе.

- Поживешь у меня, - сказал я. - Места сколько угодно. Я один.

- Да я остановился в мотеле, это немного западнее Милвила. Называется «Стоянка Джонни».

- Надо было прямо ко мне.

- Верно, да ведь я не знал. Мало ли, может, ты уже уехал из Милвила. Или, может, женился. Нельзя же просто так ввалиться к женатому человеку.

Я покачал головой:

- И не уехал, и не женился.

Выпили пива. Элф отставил кружку.

- Как делишки, Брэд?

Я уже раскрыл рот, чтобы соврать, но опомнился. Какого черта?! Ведь напротив сидит не чужой человек, ведь это же Элф Питерсон, в прежние годы он был мне едва ли не лучший друг. Чего ради я стану ему врать? Из самолюбия? Когда говоришь с другом, самолюбие ни при чем, надо начистоту.

- Делишки неважные, - сказал я.

- Ох, извини.

- Я дал маху, - сказал я. - Давно надо было убираться отсюда подобру-поздорову. Милвил - гиблое место, тут делать нечего.

- Ты же хотел стать художником. Помнишь, вечно чего-то чиркал карандашом, даже красками писал.

Я только рукой махнул.

- Будто ты так и не пробовал ступить на эту дорожку? Брось, все равно не поверю! - сказал Элф. - Когда мы кончали школу, ты собирался в художественное училище.

- Ну да, собирался. И даже год проучился. В Чикаго. А потом отец умер, маме одной было не управиться. И денег ни гроша. Просто не пойму, как отец мне на один-то год наскреб.

- А мама? Ты сказал - живешь один?

- Она два года как умерла.

Элф кивнул:

- И теплицы теперь на тебе.

Я покачал головой.

- С теплицами у меня ничего не вышло. Они после отца захирели вконец. Был я страховым агентом, пробовал ввязаться в перепродажу недвижимости. Ничего у меня не получается, Элф. Завтра утром прикрываю лавочку.

- А дальше что?

- Не знаю. Пока не придумал.

Элф помахал Мэй, чтоб принесла еще пива.

- Видно, тебя тут больше ничто не держит, - сказал он.

Я опять покачал головой:

- Не забудь, остается дом. До смерти не хочется его продавать. Если уеду, просто запру его на замок. Но ехать-то никуда неохота, Элф, вот беда. Не знаю, как тебе объяснить. Надо было унести отсюда ноги хотя бы года два назад. А теперь Милвил так прочно в меня въелся - не вытравить.

Элф кивнул:

- Кажется, понимаю. В меня он тоже въелся. Потому я и приехал. И сам не пойму, зачем. Конечно, я очень рад тебя повидать, и, может, еще кое-кого, но все равно чувство такое, что зря я сюда вернулся. Как-то здесь пусто. Будто от прежнего Милвила ничего и не осталось, одна скорлупа - понимаешь, что я хочу сказать? Может, на самом деле он и не изменился, но такое у меня чувство.

Мэй принесла пиво и забрала пустые кружки.

- Придумал! - сказал Элф. - Хочешь послушать?

- Конечно. Отчего не послушать.