Всевидящее око

Морок исчез, пелена перед глазами рассеялась, и взгляд вновь стал ясным. Великий герцог призвал Кайдлтхэ, велел привести её в тронный зал. Наверняка д'айдрэ что-то знает о таинственной секте.

Но, как и раньше, беседа не клеилась. Кайдлтхэ излучала злобу и ненависть, а вовсе не покорность. И вдруг, о, чудо, она улыбнулась, стала на колени и принялась вымаливать прощение. Мессир вспомнил былое. А ведь всё могло сложиться иначе. И кто знает, если серокожая образумится, то, не исключено, она сможет стать императрицей. Но сначала она должна показать свою преданность не только на поле боя, но и в постели. Ложе оставалось той крепостью, которую великому герцогу так и не удалось взять.

Повелитель расслабился, предался сладким мечтам на краткий миг, и этого хватило Кайдлтхэ. Она лежала у ног великого герцога и вдруг резко вскочила, выхватила из ножен Дыхание скорби и отрубила новоявленному владыке правую кисть.

– Господи! Мне больно! Где я?! – выкрикнул Алексей.

Следопыт вертел головой. Кругом ржавые доспехи да старая рухлядь. Взгляд остановился на торговце антиквариатом. Адалькарт от испуга выпучил глаза и дрожал всем телом.

– Что с вами, светлый господин?

– А где дворец, где охрана, где Кайдлтхэ? Где избавители? – тараторил попаданец.

– Помилуйте, о чём вы? Стало быть, вы согласны?

– С чем?

– Как же? Наша сделка…

– Сделка? Какая сделка?

– Так ведь, извольте видеть, Северная звезда. Вы уж и перстень на палец надели. Выходит, согласны.

– Перстень? – Алексей поднёс руку к огоньку свечи. К счастью, рука оказалась на месте. На указательном пальце и впрямь красовался перстень из тариалда с каменной вставкой в виде кровавой перевёрнутой звезды. Следопыт побледнел. Всё внутри сжалось и опустилось. Он с силой рванул украшение, но перстень не поддавался, прирос к пальцу. Копарь едва не заорал в отчаянии. Холодный пот выступил на лбу. Ещё усилие – и перстень, содрав кожу, оказался в левой руке. В следующую секунду великий герцог выхватил из ножен меч и приставил клинок к груди обезумевшего от страха торговца. – Говори, сволочь, где взял?!

– Помилуйте, светлый господин! Не пойму, о чём вы, – лепетал старик.

– Сейчас поймёшь, да будет поздно. Ни один эскулап не заштопает дыру в твоём негодном теле. Говори, кто такой Хори ос, откуда у тебя осквернители душ и проклятый перстень?! Говори, не то будешь держать ответ перед богами!

– Смилуйтесь, светлый господин. – Губы Адалькарта нервно дрожали. – Не могу, иначе он убьёт меня!

– Если не скажешь, тогда я тебя прирежу!

– Боги свидетели, я ничего не знаю. И Хориоса не знаю. Вернее, он заходил ко мне всего лишь раз…

– Дальше!

– Был другой. Но я и впрямь его не знаю. Он и приказал продать Хориосу те кристаллы. И перстень принёс. Говорил, зайдёт светлый господин… Да разве я знал?

– Откуда взялся тот таинственный доброхот?

– Ведать не ведаю. Изараалем клянусь! Только однажды вскользь упомянул братство иеремитов. Больше ничего не знаю… – Лицо Адалькарта исказила гадкая гримаса, по щекам старика текли слёзы.

– Всё?!

– Всё! Истину говорю, светлый господин!

– Ладно, живи, паскудник. А меч оставь себе. На память.

Алексей спрятал перстень в кошель и кинулся вон из лавки. Выбежал на улицу и глянул на дверь. Луч намалёванной звезды, как и прежде, смотрел вверх.

Глава 24. Возвращение

Алексей влетел в трактир. Шум веселья, запахи вина и жареного мяса, свет и копоть факелов ударили в глаза, нос и уши. Великий герцог едва перевёл дух. Грудь от долгого бега ходила ходуном, как кузнечный мех, а сердце едва не взламывало рёбра. Жуткая история, приключившаяся в антикварной лавке, воскресила таившийся в тёмных глубинах души первобытный страх. Наверное, такие же чувства испытывал древний охотник, оставаясь один на один с тьмой густого леса, наполненного невидимой смертью.

Портовые грузчики, матросы, лавочники и всякие любители развлечений спускали жалкие гроши, заработанные за день, предавались дешёвым удовольствиям, искали забвения на дне кубка и в объятиях продажных красавиц. И пусть завтра наступит тяжкое похмелье, пусть опустеет кошель, пусть безысходность бытия покажет хищный оскал, но то будет завтра.

Следопыт, возбуждённый до крайности, стал расталкивать публику. Народ, ворча и огрызаясь, нехотя уступал под напором вооружённого чужеземца. Никто не хотел портить вечер и выяснять отношения не то с д'айдрэ, не то с тэйрэ. Да и нет никакой разницы. И от одних и от других ждать добра не приходилось.

– Хозяин! – с дрожью в голосе крикнул Алексей.

– К вашим услугам, – флегматично ответил рыбоглазый и поклонился.

– Где светлая госпожа? – Великий герцог искал взглядом Кайдлтхэ, но никак не мог найти её в многоголовой толпе.

– Отужинала и отправилась почивать. Велела не беспокоить.

– Врёшь, сволочь! – Холодный пот прошиб Алексея.