Всевидящее око

– Пойдём, – спокойно, без гнева и неприязни произнёс д'айдрэ. И это единственное слово было сказано так, будто предназначалось не врагу или чужаку, а старому доброму приятелю.

– Куда? – Алексей резко вскочил с койки.

– Мастер Иридарг ждёт.

Теперь солдат не казался огромным. Если он и был выше следопыта, то всего на несколько сантиметров.

Великий герцог, несколько робея, последовал указанию д'айдрэ и очутился в тёмном коридоре.

– Сверни налево и следуй прямо, – командовал провожатый, освещая путь.

Следопыт толком ничего не разглядел, а понял и того меньше. Деревянные стены, кое-где двери. Вот, пожалуй, и всё, что удалось увидеть. Слишком мало, чтобы судить о размерах и устройстве корабля. И, странное дело, парень не ощущал качки, не слышал пугающего скрипа, столь характерного для судов ардаров и купцов гильдии.

– Стой, – послышалось у самого уха.

Вновь скрипнула дверь, охранник легонько подтолкнул пленника в спину, и тот вошёл в просторную, но в то же время уютную каюту. Обстановка отличалась простотой и изяществом. Мелкие детали красноречиво говорили о вкусах и душевном складе хозяина. Деревянный стол искусной резьбы, под стать ему пара кресел с высокой спинкой, платяной шкаф, книжные полки, забитые толстыми томами в кожаных переплётах с золотым тиснением. На прикроватной тумбочке лежал большой кристалл бледно-розового цвета. На стене висела пара венков из сухих цветов и перьев, перевитых серебряным шнуром. Среди прочего следопыт разглядел фрагменты огромных костей да несколько картин. Полотна те назвать картинами он решился бы с огромной натяжкой. Произведения моридорских живописцев напоминали переплетение разноцветных рун, геометрических фигур, непонятных символов. Стоило задержать на них взгляд всего на несколько секунд, как изображения начинали оживать, превращались в жутких инфернальных существ вроде тех, которыми пугал читателей Настфард из Скрета.

Мастер, одетый в длинное традиционное для д'айдрэ светло-коричневое одеяние, сидел за столом, попивал вино из серебряного кубка и что-то писал гусиным пером на листе бумаги. Да, именно бумаги! Ошибка исключалась. Нигде более в Дэоруме не доводилось видеть Алексею бумаги. И это мелкое обстоятельство обращало на себя особое внимание.

Хозяин каюты с суровым и несколько угловатым лицом оказался отнюдь не юнцом. Иридарг даже по меркам д'айдрэ переживал период зрелости. Выглядел он несколько старше Элидирга, а ведь тому исполнилось четыреста лет!

– Присаживайся, – деловито пригласил капитан корабля, не отрываясь от письма.

Алексей удобно умостился в резном кресле. И ему неожиданно показалось, будто сидел он в этом кресле не раз. Да и вся обстановка определённо казалась знакомой. Покой, умиротворение, новизна и тайна располагали к дружеской беседе. Но найдёт ли он в Мастере приятного собеседника? На вид он серьёзен, если не сказать грозен. Серое лицо походило на каменную глыбу, в глазах плясало пламя свечей. Всё в Мастере говорило о великой внутренней силе, уверенности в себе, многоопытности и властности. И в то же время от него не исходила явная угроза.

– Угощайся, – сухо бросил Иридарг, не поднимая головы.

Он ещё что-то писал. Донесение, личный дневник или философические записки? Алексей не стал гадать и переключился на угощение. Неожиданный визит представителей Моридора в замок Мидрайг лишил великого герцога знатного ужина. А потому, не разыгрывая из себя красную девицу, следопыт взял серебряный кувшин, украшенный чеканкой в виде переплетающихся ветвей диковинного растения, налил вина в кубок, исполненный в форме изящной нагой девушки, держащей над головой чашу, и пригубил. Мягкий, нежный, насыщенный вкус приятно удивил. Нечто подобное он пробовал в доме Элидирга.

– Итак, Аль Эксей, рад видеть тебя на борту «Поцелуя бури». – Мастер покончил с работой, отложил письменные принадлежности, закинул ногу на ногу и вальяжно развалился в кресле. – Да, так зовётся мой корабль. Воистину любой, кто станет у меня на пути, познает смертоносное прикосновение необузданной стихии. Но это так, к слову пришлось. Не принимай на свой счёт. Мы поговорим об ином. – Разговор Иридарг вёл спокойно, почти вкрадчиво. С его уст не сходила столь свойственная д'айдрэ загадочная полуулыбка. В голосе не ощущалось ни вражды, ни скрытой злобы. Он даже не пытался проникнуть в сознание Алексея и прочесть мысли гостя, чем немало удивил великого герцога. А ведь мог. На память пришло, как Мастер хладнокровно приказал убить Меодолана с охраной. А тут сама любезность, что лишний раз заставляло верить в рассказы гойхэ о коварстве и вероломстве д'айдрэ.