Всемогущий атом

– Я рассказал начальнику округа, что вы честолюбивы, прилежны и активны. Указал и на то, что этими качествами вы обладаете как раз в необходимой степени, может быть, даже в избытке. Но в Санта-Фе все придет в норму.

Мандштейн не мог выговорить ни слова.

– Сэр… Э-э… Я думал, брат Лангхольт, что мне отказали в переводе в Санта-Фе.

Кирби кивнул:

– Так оно и было. Но этот вопрос ставился на повестку дня еще раз и был решен иначе. Там как раз нужны несколько аколитов, но не эсперов. Вот мы и пересмотрели вопрос. Конечно, желающих было больше, чем необходимо, так что можете считать, вам повезло. Надеюсь, вы не переменили своего мнения и по-прежнему хотите, чтобы вас перевели в Санта-Фе?

– Конечно, сэр… брат Кирби!

– Вот и хорошо! У вас неделя на сборы. – Серо-зеленый взгляд Кирби внезапно стал пронзительным. – Надеюсь, вы будете нам полезны и оправдаете наше доверие, Мандштейн!

Мандштейн не мог понять, действительно ли его собираются перевести в Санта-Фе или просто хотят избавиться от него. Но бывают же чудеса, и нужно принимать их как реальность, не задавая лишних вопросов.

Когда прошла неделя, он последний раз поклонился Голубому Огню, попрощался с Лангхольтом и коллегами и отправился в путь с маленьким саквояжем.

Около полудня он был уже в Санта-Фе. Аэродром буквально кишел бело-голубыми рясами. Еще никогда Мандштейн не видел их в таком количестве в общественном месте. Он посмотрел сквозь стекло на ландшафт, простирающийся за аэродромом. Небо здесь было необычайной синевы, а вокруг – необъятная желто-бурая равнина (Мандштейн никогда не видел такой большой равнины), лишь кое-где оживляемая желто-зелеными кустиками. Вдали, еле видимые, возвышались горы из песчаника.

– Брат Мандштейн? – окликнул его какой-то толстый аколит.

– Да.

– Я – брат Каподимонте. Буду вас сопровождать. У вас есть багаж? Нет?

Хорошо! Пойдемте!

На залитой солнечными лучами площади их ожидала машина. Мандштейн положил саквояж на заднее сиденье и забрался под купол машины-капсулы.

Каподимонте сел за руль и включил электромотор.

Машина загудела и быстро помчалась вперед.

Каподимонте на вид было лет сорок. «Немного староват для аколита», подумал Мандштейн.

– Вы здесь в первый раз? – спросил сопровождающий.

– Да, – ответил Мандштейн. – Чудесный пейзаж.

– Вы уже обратили на это внимание? Да, здесь чувствуешь себя совершенно раскованным, свободным от всего мелочного. Так много места, пространства. В каждой долине доисторические руины. Когда вы здесь акклиматизируетесь, можете съездить в Фриольский каньон полюбоваться пещерами. Вас интересуют такие вещи, Мандштейн?

– Я мало разбираюсь в этом, но с удовольствием посмотрю.

– А какая у вас специальность?

– Нуклеоника, – ответил Мандштейн. – Попросту говоря, я истопник.

– А я до вступления в Братство был антропологом. И теперь все свободное время провожу в Пуэбло: иногда приятно возвратиться в прошлое, особенно если, имеешь дело с будущим.

– Вы действительно делаете успехи?

Каподимонте кивнул.

– Говорят, довольно большие. Я, конечно, не принадлежу к Избранным, посвященным в тайны, но, судя по всему, успехи есть и большие…

Взгляните: мы проезжаем Санта-Фе.

Мандштейн обернулся в ту сторону, куда указывал Каподимонте. Город показался ему странно маленьким, как по площади, занимаемой им, так и по размерам домов, в которых было не больше трех-четыре этажей.

– Я считал, что Санта-Фе много больше, – сказал Мандштейн.

– Это памятник культуры, и потому его сохраняют в том виде, в каком он был сто лет тому назад. Здесь нет новостроек.

Мандштейн нахмурил брови.

– А как же лаборатории и другие необходимые помещения?

– Центр находится не в самом Санта-Фе. Просто Санта-Фе – в пятидесяти милях от него. Ближайший к Центру город.

Дорога начала подниматься в гору, и растительность сразу изменилась.

Кустарники сменились высокими деревьями, преимущественно соснами. А Мандштейн все еще никак не мог поверить, что скоро он будет в генетическом Центре. «Это еще раз доказывает, – подумал он, – что если хочешь чего-то достичь, необходимо действовать решительно». Вот он рискнул, и хотя его поставили на место, сурово одернули, но все-таки послали в Санта-Фе.

Жить вечно! Предоставить свое тело экспериментаторам, которые научились заменять клетку клеткой, регенерируя таким образом органы. Есть, конечно, и риск, но где обойдешься без риска? В худшем случае он умрет, но это же ожидает его и при существующем положении вещей. Зато тут у него появляется шанс стать одним из Избранных!

Путь преградили железные ворота, на которых играли солнечные блики.

Каподимонте сбавил скорость и сказал:

– Приехали.

Ворота начали медленно открываться.

Мандштейн спросил:

– Меня, наверное, проверит какой-нибудь эспер, прежде чем мы въедем в Центр?

Каподимонте рассмеялся.

– Не беспокойся, брат Мандштейн! В последние полчаса мы вас уже проверили, и очень тщательно. Так что если бы имелись причины не пускать вас, эти ворота не открылись бы. Можете успокоиться – проверку вы выдержали.

6