Всемирный следопыт, 1929 № 05

Вспотевший Архип подходит к саням и снимает лыжи. Он говорит, что стадо ушло за эти дни очень далеко — за Черную Вараку — и он с трудом разъискал его. В стаде все благополучно, только у одного молодого быка идет слеза из правого глаза. Может быть, это начинается опасная глазная болезнь; придется вдуть ему в глаз соли — тогда все пройдет.

_{Аркан с косточкой для петли, при помощи которого лопари ловят оленей.}

Потом Архип берет свою кидальную веревку — аркан с «костяной» петлей — и отправляется «имать». Олени, которые все время спокойно стояли на поляне и лишь опасливо косились на юлившую вокруг них собачонку, при его приближении сразу шарахаются в сторону. Архип набирает на руку веревку и быстро кидает ее. Аркан взлетает над стадом, его петля на секунду распластывается в воздухе и потом метко опускается среди стада прямо на рога оленя. Мы удивлены: неужели Архип поймал именно того оленя, которого хотел поймать? Оказывается, да: этот бык пойдет с нами в Ловозеро передовым. Пойманный олень старается вырваться, встает на дыбы, выпрыгивает из снега, потом лезет в куст, но Архип, сворачивая веревку, подходит к нему и обвязывает его ремнем вокруг шеи. Тогда олень сразу успокаивается.

_{Пойманный олень старается вырваться, встает на дыбы…}

Обеспокоенное стадо жмется в кучу. Архип долго лазает вокруг него по снегу, высматривая; потом снова в воздухе взвивается петля. На этот раз в нее попадает большой безрогий олень. Петля ловко угодила ему на шею. Он пытается увлечь Архипа по снегу вместе с его веревкой, но лопарь захлестывает конец аркана вокруг дерева и, постепенно подтягивая ее, побеждает оленя.

Этот лапландский ковбой не знает промахов. Он кидает свое лассо за тридцать — сорок шагов, и ему безразлично, стоит ли олень к нему головой или задом и есть ли у него рога или нет.

Одна серая важенка долго не дается. Она прячется в самую гущу стада, а когда Архип выгоняет ее оттуда, удирает через кусты и валежник. Петля Архипа настигла ее на бегу как раз в тот момент, когда она перепрыгивала через упавшее дерево. Остановленный в своем прыжке олень кубарем покатился в снег. Это был удивительный бросок аркана!

Через час к нашим саням привязаны все нужные нам десять оленей. Лопарь и его собака теперь могут отдохнуть. Архип надевает малицу, садится на сани и закуривает. Мы расспрашиваем его об оленях. Он рассказывает нам много интересного и, между прочим, об одном любопытном инстинкте оленя — инстинкте осени.

Осень — пора оленьей любви. Ее зовы олени слышат тогда в самом воздухе, в малейшем ветерке. И осенью все самцы идут на ветер. Их тогда нельзя ничем остановить. Напряженно внюхиваясь в воздух, они идут против ветра все вперед и вперед и изменят направление только тогда, когда переменится ветер. Дойдя до озера, они ходят по берегу у самой воды, поднимают морду, останавливаются, смотрят в заозерную даль и ревут: только осенью олени могут реветь. Самые храбрые входят в воду, вновь возвращаются на берег, потом, наконец, решаются и плывут по озеру. Этих оленей уже не вернуть в стадо: если они не погибнут в озере, их все равно больше не найти.

В одну роковую осень непрерывно дули западные ветры. Они несли теплую дождливую погоду, и все олени шли на запад. Повинуясь инстинкту продолжения рода, самцы целыми стадами переплывали озера и тундрами, вараками^[1]) и лесами шли все дальше на запад. В эту осень оленеводы не знали, что делать. Они пробовали огораживать свои стада, привязывать оленей, жгли леса на пути стад, чтобы уничтожить пастбища, но все было напрасно: даже голод не мог задержать оленей.

Только в гористых тундрах западной Лапландии, где за горами не чувствовалось западного ветра, большинство стад остановилось. Там их настигли хозяева. Но те олени, которые шли широкими долинами и низменностями, продвинулись еще дальше. За самцами шли самки, и у одного оленевода-ижемца все стадо — три тысячи голов — в эту осень ушло в Финляндию…

Мы едем обратно. Уже темнеет. Небо над нами кажется прозрачной стеклянной чашей, озаренной сверху спокойным зеленовато-голубым светом. Впереди за лесистыми ощетинившимися вараками ярко загорается Венера.

— Тасть^[2]), — говорит Архип, показывая на нее рукой.

Вдалеке чуть светятся мощные снежные склоны высокой Волчьей тундры. Мы приветственно киваем ей:

Еще увидимся!

VII

Лопарская столица. — Олений поход ижемцев. — Лопари и ижемцы селятся на разных берегах. — Я учусь управлять оленями. — Хлопотунья, эстет и подагрик. — Романтика привала в лесу. — Мы в Лапландии.