Всем сестрам по мозгам

Я привалилась к высокой березе. Увы, ничем помочь Ане я не могу, ей нужен доктор. Как она очутилась в воде?

…Примерно через час все снова собрались в столовой.

– Повезло, что к Светлане именно в то время, когда Таня пошла в сад, приехала «Скорая»! – воскликнул Николай.

– Хорошо, что рядом оказалась Танечка, – всхлипнула Раиса Ильинична. – Говоришь, бедняжка пыталась вылезти из фонтана?

– Да, – снова соврала я, – почти вывалилась из чаши, когда я ее увидела. Находись Аня в воде, мне бы ее не поднять. Как вы думаете, она выживет?

Николай крякнул, Сергей Павлович побарабанил пальцами по столу.

– В больнице Анне непременно помогут. Хочу сообщить вам, что у Светланы нет менингита. Слава богу, Жанна ошиблась, у горничной рожа.

– Светлану нельзя назвать красавицей, но зачем же ее оскорблять? – возмутилась Нестерова.

– Рожа – это название болезни, – пояснила Реутова, – она может поразить руку, лицо, ногу. У больного повышается температура, появляется покраснение кожи, боль.

– Все-то ты знаешь, – усмехнулся Николай.

– Да, – с вызовом ответила Жанна, – в отличие от некоторых. Рожа не опасна. Слава богу, что у Светланы не менингит. Я редко ошибаюсь, но хорошо, что в данном случае оказалась не права.

– Думаю, всем надо отдохнуть, перекусить, выпить чаю, – обрадовался Вишняков.

– Лучше принять ванну, – пробормотала Раиса Ильинична.

– Спать собралась? – удивился Николай.

– Нет. А почему ты так решил? – насторожилась Нестерова.

– Все нормальные люди моются на ночь, – безапелляционно заявил стоматолог. – Я люблю почитать в кровати, но потом непременно встану, приму душ и лишь тогда укладываюсь спать. Я не грязнуля, как большинство людей.

– Вот здорово! – засмеялась Раиса Ильинична. – Значит, я, принимая ванну не на ночь глядя, замарашка, а ты валяешься с книгой в постели, не помывшись, и считаешь себя образцом чистоплотности?

– Я очень аккуратен, – надулся Коля, – и у меня свои привычки. Сначала отдых с хорошей книгой, затем душ. Всегда. Ежедневно. И утром тоже. Всегда. Ежедневно. А сейчас, повторяю, нам необходимо перекусить, выпить чаю.

– Увольте, – замахала руками Нестерова, – мне аппетит надолго отшибло.

– А вот у меня возник вопрос, – сахарно-медовым голосом вмешалась в пустой разговор Жанна. – По условиям соревнования человек, покинувший поместье, выбывает из борьбы. Аня уехала. Значит, она больше не участвует в конкурсе? Претендентов стало на одного меньше?

Раиса Ильинична нахмурилась и с упреком обронила:

– Жанна…

– А что я такого сказала? – округлила глаза Реутова.

– Анна при смерти. Врач же сказал, что у нее сильно повреждена голова, на затылке рана, – прошептала Нестерова. – Я не хочу ругать нашу медицину, но бедняжку увезла простая «Скорая» из рядовой подмосковной больницы, навряд ли там есть хорошие специалисты и современная аппаратура. Жизнь Анечки висит на волоске, а ты толкуешь про наследство. Совесть у тебя есть?

– Я ее в детстве обменяла на фантики, – скривилась Реутова. – Помнится, ты сегодня с аппетитом завтракала. Яичница с беконом, бутерброд с сыром, чай с вареньем…

– Ну и что? – жалобно спросила Раиса Ильинична. – Завтрак самая важная еда за весь день, без обеда и ужина можно обойтись, а вот без первой трапезы никак.

Жанна погрозила Нестеровой пальцем.

– А куда в тот момент подевалось твое сострадание? Ночью в Азии произошло землетрясение, люди погибли.

– Да ну? Где? – заинтересовался Николай.

– Неважно, – отмахнулась Реутова, – там всегда трясет. И вообще, вчера небось человек сто в Москве тапки откинуло. А Раиса Ильинична жареную ветчину лопала!

Нестерова растерялась, беспомощно посмотрела по сторонам и пролепетала:

– Ну… я же их не знаю…

Жанна ответила с вызовом.

– А я Анну впервые вчера вечером увидела. И она конкурент, претендует на мои деньги. Назови хоть одну причину, чтоб мне рыдать от горя.

– Боже, какая ты злая! – выпалила Раиса Ильинична. – Ужасный характер!

– Я откровенная, – парировала Жанна, – не корчу из себя пирожное безе, говорю, что думаю, не лукавлю, не прикидываюсь, ничего не изображаю. И характер у меня не ужасный, он просто есть, поэтому признаюсь честно: я нуждаюсь в средствах и очень рада, что толпа наследников поредела.

– Главное в человеке душа, – строго произнесла Нестерова, – а деньги тлен. Надо думать о духовном обогащении.

– Прекрасные слова, – похвалил Николай, – похоже, ты, Рая, человек тонко чувствующий, рубли для тебя не главное.

Раиса Ильинична вскинула подбородок.

– Именно так!

Вишняков потер руки.

– А я быдло, мне без волшебных купюр плохо. Слушай, Рая, если тебе бабки по барабану, откажись от наследства, тогда останется четверо претендентов: я, Жанна, Леонид и Таня. Сергеева, ты любишь бабло?

– А есть на свете люди, которые ответят на данный вопрос «нет»? – усмехнулась я. – Даже абсолютный бессребреник должен одеваться и покупать продукты.

– Вы тут все готовы друг другу глотки перегрызть за богатство! – закричала Нестерова.

– А ты нет? – хмыкнул Леонид.

– Я не вы! – воскликнула Раиса Ильинична. – Радоваться тому, что из-за несчастного случая Анечка выбыла из соревнования, не стану.