Всем сердцем

Обернулся и увидел только грязно-серое небо, сгущающееся с каждой секундой. Подождал некоторое время и, не наблюдая больше ничего, направился по тропинке, вновь повторяя про себя важные слова пророчества.

«Проклятье! Что же это значит?!»

Раньше я был уверен в значении пророчества, но теперь, пришел к началу пути. Но я переиграю судьбу, и будет все по-другому…

***

Пустыня ворхов

Светлана

Просыпалась легко, с улыбкой на устах. Распахнула глаза и встретилась с темным взглядом Тарлана, с обеспокоенным видом смотрящего на меня. Улыбнулась и прошептала:

– Привет.

Мужчина не ответил, лишь протянул руку и ласково провел по щеке двумя пальцами, отчего я прикрыла глаза, получая нежнейшее удовольствие от его легкого, но такого собственнического прикосновения. Понимала, что мужчина не изменился, но чувствовала и видела, что я ему небезразлична.

Решив, что нужно отвлечься от таких мыслей, окинула взглядом пещеру и хрипло спросила:

– Где мы?

– В пустыне… здесь заночуем. Торнохо уже бушует, пути нет.

– А как же…

– Ни о чем не беспокойся, – резко приказал ворай, но, видя мое искреннее возмущение, решил сменить тему и поинтересовался: – Как ты себя чувствуешь?

Села, пытаясь понять свое состояние, и определив, что со мной все хорошо, как обычно, честно призналась:

– Нормально. А что… что случилось, когда я отключилась?

Тарлан скривился и недовольно нахмурился, буркнув:

– Ты вложила огонь в нашу силу, опаляющую как тайхар, так и шанар.

– То есть… вы не сможете больше уничтожать друг друга? – уточнила, чтобы конкретно убедиться в смысле его слов.

– Нужно еще раз убедиться, хоть я уверен в своих словах и выводах. Как только я вступал в схватку с альфой, огонь поражал обоих.

Не смогла не улыбнуться, и прикрыла рот, чтобы мужчина не видел моего довольного выражения счастливого лица.

Тарлан исподлобья посмотрел на меня, покачав головой, и недовольно буркнул:

– Тебя не просили, а ты…

«Что значит, не просили??? Я сюда по собственной воле, что ли заглянула?!»

– Тайхара этого хотела, возможно, именно для этого она меня и позвала… и теперь сможет отпустить назад… – произнесла, надеясь, что этого не случится, но, желая узнать реакцию мужчины на мои слова.

Тарлан злобно сощурился и отвернулся, с ненавистью посмотрев на светящийся шар посреди пещеры, висевший в воздухе. Потом поднялся и отошел чуть подальше, к разгорающемуся огню. Сел на корточки и принялся водить руками, шепча какие-то слова на непонятном языке.

«Мм-м-м…вот и узнала, что Тарлан – дикий, свирепый мужчина, прячущий свои чувства и эмоции в глубине души… если конечно они у него есть. Я в это почему-то верю».

Посмотрев по сторонам, увидела сухой хворост и ахнула:

– Это же пустыня. Откуда кора и сучки?

Мужчина продолжал молчать и, отчаявшись дождаться ответа, я просто смотрела на огонь, радуясь, что мы здесь, а не там… с безжалостным альфой шанаров.

– Мы вблизи черных лесов и пока ты отдыхала, я набрал хворосту и убил дичь. Как прогорят дрова, запеку дикого маленького зверька.

Кивнула, и запустила руку в волосы, проведя пятерней по всей длине, удивленно замечая, что лохматая. Попыталась привести их в порядок, думая о монстрах, обитающих здесь, и только принялась заплетать их в косу, как услышала:

– Не смей!

Удивленно озарилась на ворая, и он уже спокойнее дополнил:

– Пожалуйста. Мне нравится, когда они…

Замолчал, а я тихо засветилась от маленького счастья из-за слов дикого мужчины. Думаю, эти резкие слова отражают многое, а для меня… маленькую победу.

Распустила волосы и, обняв свои колени, наблюдала, как Тарлан магией распаляет костер, то тушит его, то вновь поднимает вверх язычки пламени. Когда красный огонь стих, в очаге лежали только горящие красные угли.

В руках мужчины оказалась уже разделанная тушка зверька, напоминающего кролика, и он, облив ее раствором из баночка, спрятал в угли, продолжая водить руками над костром.

«Боже, я уже даже привыкаю к этому проклятому миру, и совершенно спокойно сижу, прекрасно зная, что рядом бегают слюнявые людоеды в виде шестиногих волков… Вот жизнь… обзавидуешься…»

Пока мужчина «колдовал» у костра, осмотрела себя, мысленно очищая кожу, не желая видеть на себе застывшую грязь и кровь. Немного посидела, а потом вынужденно спросила:

– Можно мне выйти?

– Нет! – резко ответил Тарлан, хмуря лоб.

– А я настаиваю, – заявила я, возмущаясь его ответом. Я же живой человек, и мне нужно выйти по естественным нуждам.

– Хочешь, чтобы тебя сожрали?

– Но ведь тебя не съели, а мне… очень нужно.