Вселенная на пятерых

— Ну? Спрашивать о чем-либо будешь? — сдалась первая, когда большая часть еды была уже съедена, а я почувствовала в себе прилив сил. Не настолько, чтобы повторить свой подвиг, как в спальне, и слава всему святому. По крайней мере, можно было не опасаться, что встану и тут же упаду.

Тристан вздрогнул от моего вопроса, будто и не было почти недели вполне мирных посиделок вместе в этой же игровой. Стрельнул голубыми глазами из-под челки и лишь испуганно мотнул головой. Чтобы почти сразу же, противореча самому себе, все же спросить:

— Вы на Рейна сорвались из-за меня, госпожа?

— С чего ты взял?

Тут уж моя логика совсем зашла в тупик. Я много чего ожидала услышать… кроме этого.

— Я сделал что-то не так, но вы пообещали не трогать, пока остальные верят, госпожа… — прошептал он на грани слышимости.

— Это Рейн сказал, что пострадал из-за тебя? — Я подалась вперед, с волнением отслеживая его реакцию. — Конкретнее: что сказал Рейн, когда вышел из игровой? — И, подметив сомнение на его лице, припечатала стальным тоном: — Ты ведь помнишь о нашей договоренности, что касается выполнения приказов? Либо мы мирно общаемся и на этом наше взаимодействие и заканчивается, либо вспоминаем об отношениях госпожи и раба… Смею заметить, раба, отказывающегося отвечать на прямой вопрос.

— Он… — начал Тристан и, сверкнув непримиримостью во взгляде, вдруг выпалил: — Не вышел он! Его Лу и Рэндал вынесли, сам бы не дошел! Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то страдал. И доносить каждое слово, выслуживаясь, лишь бы меня не настигла их судьба, тоже не стану!

— Ты правда хочешь поиграть в эту игру? — протянула я с угрожающими нотками. Но желания давить Тристана авторитетом не было, так что закончила уже спокойнее, пожав плечами: — Когда ты выходишь отсюда, вся команда тоже думает невесть что.

На лице парня тут же отразилась растерянность. Голубые глаза сверкнули недоверием.

— У него была настоящая кровь и раны, госпожа, — отозвался парень, но в голосе все же отразилось сомнение.

— Ты ждешь, что я буду тебе что-то доказывать или оправдываться? — Я скептически на него посмотрела, заставив окончательно стушеваться. — Тебе прекрасно известно, что говорят об Астрид Нави. И будь уверен: вранья там очень мало.

— Простите, госпожа… — выдавил он и, сердито посопев, все же добавил: — Рейн ничего толком не говорил. По крайней мере, я не слышал. Рэндал потом передал его слова остальным. Что он завел не тот разговор с вами, чем расстроил. Ну и вот результат, — тихо закончил он, глядя на меня с плохо спрятанной надеждой. Будто ожидал, что я сейчас тут же примусь убеждать его, что с Рейном у нас просто уровень спектакля повыше. Хотя кто знает, на что он там надеялся.

Но в данный момент мои мысли все равно были о другом. На губах сама собой расцвела улыбка: все же не выдал…

Глава 6

Особо успокаивать и разубеждать Тристана я не стала, пока до конца не определившись, насколько ему стоит доверять. Он подуспокоился, что прямо в этот момент крушить все вокруг больше не буду и никого истязать тоже, и, забрав грязную посуду, вышел.

Нет уж, достаточно одного мужчины на корабле, который знает, что Астрид больше нет. В конце концов, если Тристан будет думать, что я над Рейном в самом деле поиздевалась от нечего делать, это мне только на руку. Натурально сыграет страх, беспокойство, а там и до ненависти дойдем…

На последнем слове я поморщилась и ощутила горечь. Две недели. Всего лишь две недели, даже меньше, как я варюсь в этом дурдоме, а уже не выдерживаю. И безумно не хочу вызывать у кого-либо подобные эмоции. Но, учитывая свалившееся на меня наследство от своей предшественницы, иного выхода не вижу.

Астрид! Что с тобой произошло? Почему ты стала такой? Неужели ты хотела, чтобы тебя боялись, ненавидели? Зачем?

Но в сознании ничего не шевельнулось, давая знать, что она все слышит. То ли не хочет, то ли… А какая еще может быть причина? Особенно учитывая сон. Не знаю, что было у нее в прошлом, но, судя по тому, что я видела, вряд ли что хорошее. Просто так, ни с чего, безумными психопатами, жаждущими крови, не становятся.

Вздохнув, я зашла в ванную и умылась. Замерла у двери, ведущей в мою комнату, постояла некоторое время, прислушиваясь к доносившемуся оттуда скрежетанию и какому-то стуку. Но входить, чтобы проверить, кто именно занимается ремонтом — кто-то из моей команды или специальные роботы, — не решилась. Видеться ни с кем особого желания не было.

Точнее, было. Но с одним конкретным мужчиной, пострадавшим из-за моей несдержанности и, если уж на то пошло, своей собственной глупости. Рейн, провоцировавший меня, не знаю, вольно или невольно, в моих глазах выглядел сейчас не умнее подвыпившего мужичка в старых трениках, радостно тюкавшего у костра лопаткой по найденной противопехотной мине.