Вселенная Анимант Крамб. Лондонские хроники

– Я и пальцем не тронул вашу сестру! – тут же ощетинился библиотекарь и всплеснул руками. Если он чего-то и не хотел, так это того, чтобы Генри Крамб сделал неверные выводы.

Однако тот засмеялся и сразу же успокоился, так как его голос прозвучал слишком громко для читального зала.

– Мистер Рид, я бы никогда не обвинил вас в этом, – он понизил голос и сделал шаг к нему, чтобы продолжить разговор в более доверительной форме. – Даже если некоторым трудно в это поверить, мое мнение о вас превосходное, и я считаю вас порядочным и честным мужчиной.

Даже Томасу Риду было трудно в это поверить, и он недоверчиво приподнял брови.

– Я удивлен, – признался он, на что Генри лишь усмехнулся.

– Но вы любите друг друга, – он вновь вернулся к теме, которую Томас совершенно не хотел обсуждать. Не с Генри Крамбом. И ни с кем другим тоже.

Он хотел бы просто забыть, но точно знал, что не сможет. Однажды ему уже довелось пережить несчастную любовь, но она была просто несравнима с чувствами к Анимант Крамб.

Она вновь проникла в его мысли, в которых, просматривая заумные названия книг и авторов, одарила его мимолетным взглядом, сама того не осознавая, очаровывая им.

– Я не знаю. Мисс Крамб никогда не признавалась мне, – заявил он, с горечью пробуя ложь, стекающую по его горлу. Она никогда не озвучивала, но он точно об этом знал.

– Но вы знаете, что она любит вас, – перешел к главному Генри, на что Томас Рид громко фыркнул, не в силах препятствовать дальнейшему разговору.

Конечно, он мог бы просто уйти и вновь закрыться в своем кабинете и погрузиться с головой в работу. Но не в этот раз. Хотя Генри – не то же самое, что его сестра, Томас чувствовал некую связь с ней, когда разговаривал с ее братом. И для него было бы слишком тяжело так просто покончить с этим. Даже если он никогда не сможет ее заполучить.

– Мистер Крамб, даже если бы это было так, это не имеет никакого значения. В последние несколько дней своей работы Анимант… – он прочистил горло, – мисс Крамб была сильно обеспокоена семейными обстоятельствами…

– Моей помолвкой с Рейчел, – прямо закончил Генри Крамб, который сразу понял, о чем идет речь, и библиотекарь был рад, что ему не пришлось произносить это вслух. В конце концов, он не имел права вмешиваться. Вообще-то он даже не должен был знать о подобных личных делах других людей.

– Да, – только и сказал он, не выдержав взгляда Генри Крамба, который смотрел на него так испытующе, словно мог заглянуть ему прямо в голову.

– Она рассказала вам об этом?

Томас Рид покачал головой.

– Она лишь упомянула, что ваш отец не считает эту связь подходящей, – он произнес ненавистные ему слова и хотел подавиться ими. Это стало началом конца, смертельным ударом по его надеждам, которые затем иссякли и оставили его одного во тьме.

Генри глубоко вдохнул, а затем медленно выдохнул.

– О Боже, – охнул он. – Я понял. Но вы ошибаетесь, мистер Рид.

– Прошу прощения? – Библиотекарь растерянно поднял голову, думая, что ослышался. Его сердце дрогнуло, а голова начала гудеть от всех крошечных искр надежды, которые он жестоко подавил в зародыше.

– Вы отвергли мою сестру, потому что решили, что мой отец не примет ваши отношения? – Генри Крамб попал в самую точку, взмахнув в воздухе книгой, которую держал в руках. – Ах, не отвечайте, я уже вижу это по вашему лицу! – бодро фыркнул он и посмотрел Томасу Риду прямо в глаза. – Вы любите мою сестру?

– Мистер Крамб, я… – чувствуя неловкость, он запнулся, и студент болезненно ткнул его пальцем в грудь, так, что он бы упал, если бы не ухватился за стеллаж.

– Вы любите мою сестру? Простой вопрос, да или нет, – напирал он, и Томасу Риду казалось, что его череп раскололся.

– Да, – едва слышно выдавил он, открывая тем самым врата в самые потаенные уголки его естества.

Генри ткнул его в грудь второй раз.

– Тогда напишите ей, сумасшедший! – прошипел он, как опасная змея, и его взгляд мрачнел все сильнее. – Так как вы глубоко заблуждаетесь.

Анимант всегда точно понимала, что застигает библиотекаря врасплох своей яростью, что у него не было выбора, кроме как пойти на компромисс. И Генри ни в чем не уступал сестре.

– Мой отец поначалу был против моей помолвки, потому что Рейчел еврейского происхождения. Это не имело ничего общего с деньгами или положением в обществе. И чтобы окончательно переубедить, я с радостью приглашаю вас на нашу свадьбу. Она состоится восьмого апреля.

Томас Рид был ошеломлен, чувствовал, как мысли проносятся у него в голове, и ему потребовалось слишком много времени, чтобы правильно расценить эту совершенно новую для него информацию.

– Ваш отец дал свое согласие? – потрясенно спросил он и не мог понять этого, или, возможно, не хотел, потому что это значило бы для него больше, чем он мог вынести в своем нестабильном состоянии.

– Мой отец далеко не так упрям, как вы себе представляете. Он также узнает настоящую любовь, когда видит ее, – добавил Генри и пренебрежительно махнул рукой. – Кроме того, такому человеку, как вы, образованному мужчине, работающему руководителем, было бы легко угодить моему отцу в качестве зятя.