Всего один шаг

Заключительные кадры на эту тему — по ночной саванне неторопливо шествуют цепочкой свиры с копьями и факелами, а одинокий хищник — стайных уже давно перебили — вжимается в землю, стараясь остаться незамеченным. Но птичка, напоминающая небольшую сову-неясыть, уже кружится над его головой, оглашая окрестности неожиданно мелодичными трелями. Птичка ручная, и очень хочет мяса…

«Да, Рома. С хищниками они покончили быстро. Но, как известно, для любого вида разумных на любой планете главная опасность — это он сам»

Новые кадры и новый сюжет — два эскадрона сшиблись в горячем бою. Ого, да у них уже луки! Вон как осыпают друг друга стрелами…

«Да, луки у свиров появились довольно поздно. Это людям, как я понимаю, неповоротливым и тихоходным хищникам, луки были нужны для охоты на мелкую и шуструю живность. Свирам же они понадобились только тогда, когда начались первобытные войны. Свиры очень быстро бегают, Рома, и ни один наземный хищник не мог уйти от свира с копьём»

Я усмехаюсь. Да, действительно — от этих свиров вряд ли уйдёт даже самый резвый земной скакун.

О, а вот и огородики появились! Машут, машут мотыгами резвецы. Меня вдруг разбирает смех — я вспоминаю, как один проповедник самым убедительным доказательством сотворения человека считал его ступню, как нельзя лучше приспособленную под лопату-заступ. А вот со свирами промахнулся Создатель Вселенной, выходит — с такими копытцами только тяпкой-мотыгой…

— Нет, Рома, это невозможно! — вслух смеётся Ночная тайна. — Ты посерьёзней смотри.

Ага, а это уже город. И поскольку свиры существа нелетучие, то имеют место стены, высокие и крепкие. Впрочем, нет, это не город, это просто крепость-форт. Существа, привыкшие к вольному бегу по бескрайним просторам саванны, с большим трудом переносят заточение в тесноте.

А вот и первые пленные, связанные верёвкой. Всё верно — чем самому махать мотыгой, не лучше ли заставить ближнего своего? А дальше пойдёт как по нотам — законы местных Хаммурапи, закрепляющие право собственности на себе подобных, труд есть удел рабов, господин работать не должен…

— Так бы оно, возможно, и было, Победивший бурю, — прадедушка сейчас очень серьёзен, — если бы мы не успели вмешаться. Все империи на Свире были погашены в зародыше.

На экране разворачивается следующий сюжет — огромная толпа, нет, целая конная армия Будённого собралась под стенами крепости-форта. Переминаются с ноги на ногу, ждут. Кто-то ждёт сидя, экономит силы. А вот эти не ждут, работают — тяжёлый рычаг стенобитной машины опускается, четверо свиров тащат тяжеленный валун… Рычаг взмывает вверх, и валун летит, с шипением рассекая воздух. Удар! Толстая стена вздрагивает, от неё отваливается изрядный пласт каменной кладки. А рычаг уже вновь опускается, медленно и неспешно. Куда торопиться? Там, в крепости, засели господа рабовладельцы, подлинный бич окрестных племён. Бывший бич, потому как через несколько часов стенобитные машины сделают в стенах большущие проломы, и ещё до заката неудавшиеся повелители прекратят своё существование. Вот у ангелов с их зажигательными бутылками процесс ликвидации повелителей, засевших в Проклятых башнях, протекал быстро, а у этих, в крепости, ещё масса времени, чтобы сделать себе харакири…

— Ёмко мыслишь, молодец, — смеётся Летящий поперёк, улавливая ход моих мыслей. — Так у них пошло правильное развитие.

А на экране уже движется купеческий караван. Только вместо вьючных животных тут сами свиры, нагруженные, как ишаки. Быстро шагают ребята, вёрст десять-двенадцать за час делают. Да, скорость доставки пониже, чем у первых ангельских купцов, зато и груза рослый свир берёт не в пример больше.

А вот эти ребята изображают картину «Бурлаки на Волге». Ну, пусть не на Волге, но бурлаки точно. Тащат баржу с грузом. Так-то лучше, пожалуй, всё не на своём горбу…

Ага, а вот морское судно под парусами. Если бы не матросы на палубе, это можно было бы принять за ганзейскую коггу. Не такой уж малОй кораблик-то, примерно на триста регистровых тонн.

А на экране уже торжественно и неспешно плывёт пароход весьма необычного вида. Вместо колёс с плицами позади судна делает волнообразно-колебательные движения одна лопасть, наподобие рыбьего хвоста. Шум, гам, народ восхищён… Ну наконец-то!

Дальше процесс пошёл быстро, в нарастающем темпе. Вращается колесо паровой машины, вертится шпиндель станка… В общем, всё как положено. Вываливает из ворот предприятия длинноногая толпа, одетая по тогдашней моде — в разноцветных семейных трусах и куртках, навроде джинсовых… Резво цокают копытца по мостовой, девушки перешучиваются с парнями. Я вновь вспоминаю кадры, виденные мной во вводном курсе — угрюмая измазученная толпа людей, устало бредущая с завода, источающего ядовитый дым… Вероятно, свиры крепче физически, выносливей потомков обезьян. А может, всё проще? Здесь не было тысячелетий дикого рабства, и хозяева не смеют выжимать из рабочих всё до капли — отработал своё и сдох, следующий! Здесь народ знает себе цену, здесь народ стоит дорого. И заводик чистенький какой, даром что на паровой тяге…