Всего один поцелуй

Встреча на галечной косе оставила ее изнывающей от страсти. Увы, было ясно – чувства Куинна к ней имеют совершенно другой характер. Он такой же, как все. Мужчины рождаются с неутолимой жаждой женщин. Разве Тони не признавал этого и не говорил ей, как часто их действия объясняются позывами плоти? Да и отец всегда предупреждал ее – правила приличного поведения существуют не просто так – и никогда не отпускал ее проверять рабочих или гулять по имению без достойного доверия мускулистого слуги или трех, а, в глазах Куинна она видела лишь похоть, а не любовь, поселившуюся в ее сердце. Он никогда не полюбит ее так, как она любит его. Иначе бы он проявил сдержанность и ухаживал за ней, как положено, делал ей комплименты. Он же просто принял то, что она так опрометчиво предложила. Он никогда не осмелился бы на подобное с кем-нибудь вроде Грейс Шеффи. И одна особенно обидная мысль постоянно вертелась в ее голове – он уже второй раз поцеловал ее, пытаясь доказать, что она красивая и желанная. Они оба знали – это ложь.

Он жалел ее.

Было тепло, и дым от котелка вился вокруг нее. Пчелы инстинктивно поедали мед, боясь пожара. Как и следовало ожидать, вскоре они наелись до отвала, стали спокойными и почти безобидными.

Но что он должен о ней думать? Она совершенно ошеломила его своим безумным, лишенным изящества поступком. Наверняка он чувствует только отвращение ней и ее дикой, прямолинейной манере действовать.

Джорджиана поправила лицевую сетку. Она знала с самого начала – им нельзя долго находиться рядом. Тогда одному придется уехать. И похоже, он намеревается остаться здесь надолго. Он отделит ее и ее семью от Пенроуза, как отделяют бесполезную солому от пшеницы.

И судьба не замедлила в мягком свете раннего утра подтвердить правильность ее мыслей, когда Джорджиана увидела сквозь дым будущее, приближающееся к ней: Куинна и его дочь, держащую за руку Грейс Шеффи.

– Вот ты где, Джорджиана, – произнесла графиня. На ее красивом лице появилась очаровательная теплая улыбка. – Мы почти потеряли надежду найти тебя, но я настояла, чтобы продолжить поиски.

Джорджиана поднялась и отставила в сторону дымящийся котелок, радуясь, что шляпа и сетка частично скрывают ее лицо.

– Что ты делаешь? – поинтересовалась Фэрли.

– Вскрывает ульи, милая, – ответил за нее Куинн. – Похоже, Джорджиана пытается поспеть за твоей любовью к сладостям.

Он наконец обратил на Джорджиану внимание, но она заметила – на самом деле его смущенный взгляд направлен куда-то за ее плечо.

– Джорджиана, – продолжила графиня, – Ата высказала безумное пожелание, чтобы мы устроили в Пенроузе бал. Но конечно, мы не можем принять решение без твоего согласия.

Куинн усмехнулся и посмотрел на дочь:

– Грейс пытается быть дипломатичной. На самом деле идея принадлежит вот этой девочке.

– Хм, – тихо ответила Джорджиана, осторожно снимая шляпу и сетку, – на самом деле вам ведь не нужно мое одобрение. Если Куинн согласен, конечно, вам следует организовать бал. Это замечательная идея.

– Я же говорила вам, Джорджиана согласится! Она всегда готова поучаствовать в веселье, – вклинилась в разговор Фэрли. – Она даже выкапывала для меня червей и научила рыбачить.

– Нужно будет сделать совсем немного, Джорджиана, – продолжила Грейс, поглаживая кудри Фэрли, – я уверена, Розамунда с радостью займется цветами – ты знаешь, как здорово у нее это получается. И я закажу оркестр из города, если ты захочешь.

– Похоже, все уже продумано, и мне совершенно ничего не нужно будет делать, – вымученно улыбнулась Джорджиана. – Я страшно тебе благодарна, Грейс.

Повисла неловкая тишина. Куинн наконец посмотрел ей в глаза:

– На самом деле нам нужно обсудить кое-что еще. Ты должна заняться увеселительными мероприятиями.

– Какими еще увеселительными мероприятиями, папа?

– Для ежегодного праздника урожая в Пенроузе, конечно.

– Что?! – изумленно воскликнула Джорджиана.

– Только не говори мне, что ты покончила с этим традиционным праздником, – ответил он.

– В последний раз его проводили лет десять назад, когда отец Энтони еще был жив.

– Какие такие увеселения? – возбужденно повторила Фэрли. – Ты не говорил мне ни о чем, кроме бала, папа.

Он смотрел Джорджиане прямо в глаза, и она чувствовала себя неловко.

– Ну, я подумал – немного приключений никому здесь не помешает. Не правда ли, Джорджиана?

– Приключения – это всегда хорошо, – прошептала она, тронутая тем, что он запомнил ее совет.

Он посмотрел на свою прелестную дочь:

– В Пенроузе всегда проводился праздник перед уборкой урожая. На нем радовались щедрости летних месяцев и, похоже, в древние времена задабривали богов. Разжигался большой костер, и проводились конкурсы на ловкость, и на лучшие овощи, варенье, мед, и…

– Я бы очень хотела судить медовый конкурс, Джорджиана, – перебила Фэрли.

– Так и будет, если твой отец согласится.

– А ты что думаешь, Грейс? – улыбнулся он графине. – Пожалуй, я разрешу Фэрли возложить на себя эту тяжелую ответственность, если ты сможешь уговорить ее закончить прекрасную вышивку, которую вы начали.

Девочка скуксилась…

Грейс засмеялась: