Всего один неверный шаг

Да мало ли по улицам ходит мужиков в костюмах. Мало ли их, широкоплечих, сорокапятилетних, с щетиной, тёмными волосами, в итальянских галстуках ручной работы с авторскими рисунками и подаренными жёнами зажимами.

По телевизору началась реклама, я отмерла, метнулась в спальню и вернулась с ноутбуком.

Как же называлась эта чёртова программа?

Цветущий город? Прогулки с дизайнером?

Я открыла программу передач Пятого канала.

Вот она! Что б её!

Дрожащей рукой нажала запись, подхватила курсором бегунок, следя за мелькающими картинками. Стоп! То самое место. Увеличила картинку.

Сердце пропустило удар.

Это был он. Мой муж. Игорь Наварский. И с ним какая-то тощая брюнетка.

Боги, как он на неё смотрит! Как держит за руку! Как…

Убейте меня!

Я захлопнула ноутбук. Залпом допила вино. Достала из холодильника ещё.

Какими маленькими стали чёртовы бутылки, так быстро стали заканчиваться.

Я швырнула пустую в ведро. Зажав рот, прошлась туда-сюда по кухне.

Господи, что делать-то? Требовать объяснений? Сказать, что я всё знаю? А что я знаю-то? Молчать? Следить?

И снова не верилось. И снова я открыла ноутбук — видео тянуло к себе как канатом.

В двери повернулся ключ.

Словно застигнутая на месте преступления, я поспешно захлопнула ноут. Переставила его на подоконник.

— Кто там? — крикнула, стараясь придать голосу обыденную интонацию.

— Свои, — ответил муж.

Глава 3

— Рано ты сегодня, — удивилась я, глянув на часы.

А потом увидела его лицо, серьёзное, хмурое. Играющие желваки.

— Что-то случилось? — я замерла.

Но, кажется, уже знала, что.

Он тяжело вздохнул.

— Надо поговорить. Девчонки у себя? — обернулся Наварский.

— Нет, гуляют.

— Тем лучше. Лер, я… — он сглотнул. — У меня… В общем, есть женщина…

Я покачала головой.

— Прости, что?

— Я встретил женщину, девушку…

Я открыла рот, потом закрыла, как выброшенная на берег рыба. Не хватало воздуха. Не хватало слов. Не хватало разумного объяснения, чтобы поверить, что он сейчас не шутит.

— Другую женщину? А я? — спросила я, словно до меня не доходил смысл его слов.

Он снова тяжело вздохнул.

— Ты мать моих детей. Ты самой близкий мне человек. Ты… — он снова сглотнул.

Я неожиданно поняла, что жду какого-нибудь клише: ты не устраиваешь меня в постели, перестала меня привлекать, но он не опустился до банальностей.

— Ты это ты. А она… С ней… С ней я чувствую себя живым. Не функцией, механизмом, роботом, исправно приносящим зарплату, регулярно приходящим домой к ужину и исполняющим супружеские обязанности. Я живу. Мечтаю, дерзаю, лечу.

— Но у нас же…

— Да, у нас всё хорошо, — перебил он, словно точно знал, что я скажу. — У нас дети, общий быт и досуг, хороший секс.

— Разве этого мало? — стояла я, словно стукнутая по голове.

— Не мало, но недостаточно. Мне этого недостаточно.

— И чего ты хочешь от меня?

— Понимания, — вздохнул он.

— Понимания чего? — кошмар, в который я так отчаянно не хотела верить, ища разумные объяснения, кажется, начал сбываться.

— Ситуации, — ответил он коротко.

— Ты хочешь уйти? — кажется, превращалась я в собственную младшую дочь, задавая вопросы, ответы на которые были очевидны, но вдруг я что-то поняла не так.

— Нет. Я не знаю. Не знаю, что делать. Не знаю, как поступить правильно. Надо как-то всё обсудить, подготовить девчонок.

— Подготовить к чему? — почти выкрикнула я. Упоминание детей меня словно разбудило. — Что у тебя есть другая баба и ты уходишь к ней? Что тут обсуждать?

— Ну, всё не так. Не настолько, — сглотнул он.

— А как? Как ты им объяснишь… — что он должен озвучить, он и сам знал.

— Честно говоря, я не думал, что им придётся что-то объяснять. И у тебя всегда лучше полу…

— Ну нет, — перебила я. — Я не буду облегчать тебе задачу. Девчонкам говори сам. Как хочешь, так и говори. Как есть, глядя им в глаза.

— Хорошо, — просто согласился он. — Скоро они придут?

— Можно подумать, ты не знаешь. Сегодня пятница. Они вернутся к ужину. А ты… ты пока можешь собрать свои вещи, — выразительно махнула я рукой.

— Лер, я…

— Что ты? Что ты, твою мать! Ты действительно считаешь, что можешь заявить жене, что у тебя другая, а после этого как ни в чём не бывало наложить себе тефтелей и налить бокальчик вина?

Кстати, о тефтелях. Я судорожно выключила плиту.

Игорь посмотрел на бокал.

— Это какой за сегодня? Второй, третий?

— Да откуда я знаю! Я что их считаю? Я что, не имею права выпить вечером бокал вина? В пятницу вечером, между прочим!

— Конечно, имеешь…

— И при чём здесь вообще я! Ты трахаешь другую бабу и ради неё уходишь из семьи, а мне предъявляешь за бокал вина?

— Я ничего тебе не предъявляю. И никуда не ухожу. Нам надо это обсудить.

— Что именно? Твою тощую брюнетку?

— Откуда ты… — растерялся он.

— От верблюда, — открыла я ноутбук и сунула ему в руки. — Давай телевидение, просвещай!

Все полминуты записи он стоял с каменным лицом, но я видела то, что он не смог бы от меня скрыть при всём своём желании — как он на неё смотрит.

Я закрыла глаза. Это было невыносимо.

Сглотнула. Открыла глаза.

— Уходи, — прошептала я. Забрала у него ноутбук. — Собирай свои вещи и уходи.

— Я скажу девочкам.