Всегда вместе Часть І "Как молоды мы были"

В один из дней, возвращаясь узкой улочкой из леса, Виктор столкнулся с живой «достопримечательностью» их городка. Шедший навстречу средних лет мужчина в заношенной одежде, приблизившись к Самойлову, как–то хмуро произнёс: «Дай копейку!». Самойлов пошарил по карманам. Идя в лес, денег он с собой не брал, но, порывшись, он таки отыскал несколько мелких медных монет, которые и отдал встречному. Тот благодарно улыбнулся и пошёл своей дорогой. А был это известный всем таращанцам Петро́ Кучерявый, при этом никто не знал, Кучерявый — этот его фамилия или кличка, потому что волосы у него и в самом деле были вьющимися. Что же это был за человек? Одни называли его дурачком, другие — юродивым. Но, скорее всего, он не был ни тем, ни другим. Термин «юродивый» в принципе не совсем совместим с термином «дурак». В большинстве своём юродивые далеко не дураки, хотя многие толкования определяют их как людей с намеренным старанием казаться глупым или безумным. Часто они были гораздо умнее простого люда. В начале тысячелетия в глазах неверующих юродивыми считали Христиан, в силу своей веры в распятого Бого–человека. Легендарного юродивого Василия Блаженного (XV век) чтил и боялся сам Царь Иван Васильевич Грозный, потому как тот постоянно обличал ложь и лицемерие. Петру Кучерявому было очень далеко до Василия блаженного, но и полным дураком его тоже назвать нельзя было. Это просто был человек с некоторой умственной задержкой развития, скорее всего, как последствия войны. Кстати, в конце сороковых–начале пятидесятых годов в Тараще была ещё одна подобная личность, которую прозывали Босый, из–за того, что почти круглогодично ходил без обуви. Но Босый, как говорили старожилы, частенько промышлял воровством, а иногда и просто грабежом. Куда он позже делся, никто не знал, хотя ходили слухи, что его какая–то из структур карательных органов то ли убила, то ли куда–то вывезла.

Петро Кучерявый выгодно отличался от Босого тем, что всегда был добродушным, неагрессивным к другим людям и никогда не воровал. Он только периодически просил денег, причём всегда одной и той же фразой, с которой он обратился к Самойлову, и всегда ко всем, независимо от возраста, обращался на «ты». Но ему, действительно, хватало милостыни в несколько копеек. Ходил он не с босыми ногами, но тоже почти весь год в старых сандалетах на босу ногу, и только в зимний период натягивал старые стоптанные башмаки. Своего жилья у него не было, его приютила какая–то старушка, подкармливая и, главное, предоставляя кров. Петро очень редко разговаривал с окружающими, но если это иногда случалось, то разговаривал он довольно внятно и, вроде бы, вполне разумно. Вот только интонация его голоса оставалась какой–то угрюмой. Люди относились к Петру в основном дружелюбно. Юродство, конечно, вызывает двоякое отношение у людей, нередко — злобу и отвращение, заставляющее гнать юродивых, бить и смеяться над ними. Но многие чувствуют к ним симпатию и даже невольное тяготение. Вероятно, такие люди интуитивно понимают, что юродивым мог стать далеко не каждый. Но к Петру Кучерявому в городе почти все относились нормально, на рынке сердобольные старушки совали ему в руки что–нибудь из овощей или фруктов, другие жители отдавали ему старую одежду или обувь, которую он с благодарной улыбкой принимал и даже иногда, так же хмуро, как просил копейку, говорил «Спасибо». Единственные, кто его нередко донимал, так это мальчишки, которые его частенько дразнили, но, на которых он просто старался не обращать внимание.