Всегда в цене

Последние несколько лет поселок вел перманентную войну с районной властью, вознамерившейся строить тут жилой комплекс. Никто из жителей и думать не желал отрываться от натурального хозяйства ради сомнительных удобств городских квартир. У Кошелева, например, и банька была своя, в которой Славичу довелось побывать не единожды. Война эта затихала, когда власть менялась в очередной раз, но спустя короткое время новый чиновник, охваченный жаждой великих дел, принимался проталкивать проект строительства, и поселок снова переходил в глухую оборону, начинал строчить коллективные письма протеста и толкаться в высоких приемных. Сейчас, кажется, как раз выпал период затишья.

Кошелев уже ждал. Он шагнул на дорогу в свет фар и жестом показал Славичу на раскрытые ворота своего участка.

– Привет, – сказал он, когда Славич вылез из машины. – Пойдем ворота закроем. Здравствуйте, девушка!

– Тут у меня груз, – Славич кивнул за заднее сиденье.

Кошелев раскрыл дверцу и несколько секунд разглядывал спину лежащего Хандорина.

– Живой? – будничным тоном поинтересовался он.

– Вполне, – кивнул Славич. – Его надо подержать до утра, а то вопить начнет и все испортит.

– В подвал его, что ли? – подумал вслух Кошелев. – Нет, там варенье. Вдруг сожрет, гад. Лучше в сарай. Привяжу в уголке…

Он выволок Хандорина из машины и поставил перед собой. Ноги у того подгибались, он мычал, пытаясь что-то произнести сквозь кляп.

– Мы тебя утром отпустим, – пообещал Кошелев. – Если будешь хорошо себя вести. А пока – извини, браток.

Устроив пленника в сарае по своему разумению, Кошелев навесил на дверь замок. Через просторную веранду они вошли в дом. Кошелев поставил его на месте бревенчатой родительской развалюхи, успев завершить строительство как раз перед тем, как цены на материалы шарахнулись в заоблачную высь. Он очень любил свой дом, и даже самые отдаленные перспективы вынужденного переселения приводили его в совершенную ярость.

– Твоих не разбудили? – спросил Славич.

– Они на втором этаже, там не слышно. Есть хотите?

Славич и Зоя отказались, тогда Кошелев поспешил перейти к делу.

Славич подробно пересказал происшедшие за день события. Кошелев слушал внимательно. Лицо его изредка озарялось не вполне понятной Славичу и совсем непонятной для Зои улыбкой.

– С этим купленным майором все ясно, – сказал Кошелев. – Он наверняка уже сочинил какую-нибудь туфту вроде того, что ты сам напал на этих двух козлов, избил и затащил к себе. Да еще под угрозой пистолета. С постановлением действительно мог утром прийти. Особенно, если они там и прокурора подкармливают. Не исключено. Но это все мура, мы его только разок трясанем, он в ум войдет.

– Кто это мы? – спросил Славич.

Не отвечая, Кошелев покосился на Зою. Она поняла смысл этой паузы и сердито нахмурилась.

– Если у вас от меня секреты…

– Какие там секреты, – сказал Кошелев. – Тут, девушка, просто сугубо мужское дело. Нам бы надо, как говорится, тет-а-тет…

– Не обижайся, Зоя, – попросил Славич.

– Хорошо, – она встала из-за стола. – Тогда я пойду спать. Где у вас можно устроиться? Едва на ногах держусь.

Кошелев проводил Зою в соседнюю комнату, уже приготовленную для гостей, вернулся и плотно закрыл дверь.

– Есть у нас команда, – понизив голос, заговорил он. – Человек двадцать. Из бывших наших и из действующих тоже. Когда уголовники совсем беспредельничать начали, мы потихоньку и организовались. А куда деваться? Началось все, когда банда Кондуктора одного нашего следователя плотно обложила. Он одного ихнего бригадира хорошо зацепил, вот они и начали наезжать. Звонки домой, угрозы семье и все такое. Тогда мы тоже на него наехали. Разговаривать не стали – чего разговаривать? Он квартирку снимал в самом центре, пятикомнатную, шикарную такую. Мы эту квартирку очень быстро накололи и пришли в гости. Хорошая квартирка – мягкая мебель, аппаратура… В общем, разнесли все в пыль, а Кондуктора и трех его охранников разделали как Бог черепаху. Кондуктор из города после этого слинял, никто о нем до сих пор ничего не слышал. Вот так. Ну и еще кое-что.

– Понятно, – медленно произнес Славич. – Это что же, вроде «эскадрона смерти»?

– Какой еще эскадрон? – с досадой отмахнулся Кошелев. – А ты что предлагаешь? В суд на твоего Бунчука подавать? Иди, подай. Интересно посмотреть, что получится.

– В суд я не предлагаю, – сказал Славич.

– В том-то и дело, – буркнул Кошелев.

Они немного помолчали.

– Бунчука мы хорошо знаем, – вновь заговорил Кошелев. – Редкостный гнус. Минимум два заказных убийства на нем, а концов – никаких. А так вообще – прямо благородный человек. Про него даже в газете писали, он какой-то больнице на ремонт десять лимонов отстегнул. Если дальше дело так же пойдет – в Думе будет заседать. Хотя там и без него хватает… Работает исключительно через подставных, осторожный. Сам решил уйти в легальный бизнес – поэтому дома и скупает. Но я думаю, пора его немного укротить. Прямо сейчас. Ты согласен?

– Как раз сейчас он меня и ждет, – покачал головой Славич.