Всегда Ты

Когда-то он тоже хотел меня. Надеюсь это СПЕЦИАЛЬНАЯ шутка матери-природы. Я имею в виду то, что мужчине трудно скрыть своё возбуждение, особенно если у него размер, как у Благова.

О, пожалуйста, заткнись!

Всё это волнует меня до невозможности, и я всё больше теряю связь с реальностью, погружаясь в воспоминания…

Это ведь не первый мой баскетбольный матч.

На финальном матче Студенческого чемпионата Москвы по баскетболу я уснула, устроившись у Паши на коленях. Уснуть на подобном матче равносильно тому, чтобы уснуть на пути у спешащих по делам бандерлогов. Но Паша в течение двух четвертей заботливо придерживал мою голову ладонью, пристроив её на своём плече. Я уснула, потому что примчалась туда прямо с Казанского вокзала, так как ездила домой навестить родителей.

Самое ужасное заключается в том, что если бы мы НЕ были знакомы раньше, с сидящим рядом мужчиной я бы даже заговорить побоялась. Сейчас мы с ним реально из разных миров, и разницу в нашем положении я чувствую как никогда.

Так же, как и разницу в возрасте.

Летом ему исполнится тридцать два. И его мужское начало просто в расцвете. И всё это заберёт ДРУГАЯ…

Это терзает меня до боли.

Так и не смотри на него!

Не могу!

А ты не смотри!

Но, он же здесь! Совсем рядом! Только руку протяни…

Пожалуйста, хватит! Не думай…

Собираю ладони в кулаки и зажимаю их между бёдер. Я как натянутая струна, по которой кто-то постоянно брынькает.

Зачем он опять появился в моей жизни? До этого я думала, что вполне себе счастлива.

Впиваюсь глазами в площадку, молясь о том, чтобы этот матч поскорее закончился.

— Алло! — вдруг звонко восклицает Света, и я от неожиданности подпрыгиваю на месте. От неожиданности, потому что я не слышала звонка. Может из-за шума? — Прямо СЕЙЧАС?! А завтра нельзя?!

Смотрю на неё взволнованно. Я услышала не так много, но мне это уже не нравится.

— Хорошо, скоро буду! — не менее звонко говорит она в трубку, проявив пассивное сопротивление своему собеседнику, после чего кладёт трубку и встаёт, подхватив с пола свою сумку.

— Ты куда? — лепечу, хватаясь руками за её юбку.

Смотрю на неё в панике, запрокинув голову.

— Мне нужно срочно уйти, — сообщает она, поправляя нежной рукой мои волосы.

— КУДА?! — квакаю я в панике.

— На…эммм…работу! — пожимает она плечом.

НА РАБОТУ?

— Не бросай меня, — шепчу, дёргая её на себя.

— Созвонимся, — хладнокровно отрезает Света, целуя мою щёку «на удачу», как она это называет.

Распахнув глаза, наблюдаю за тем, как она перебирается через ноги Благова, бросив ему непринуждённое:

— Пока, Павлик!

— Ага, бывай… — отзывается тот, подтягивая к себе колени.

Пропустив мою вероломную подругу, он вдруг откидывается на сидение и разваливается в нём, будто сбежавший из колонии беспризорник. Локоть закидывает на спинку, а ноги ставит так, будто он здесь один.

Это кричаще мужская поза, на которую мои внутренности просто не могут не реагировать. Соски становятся такими чувствительными, что я жалею о том, что осталась без лифчика.

Стараюсь на него не смотреть, но это трудно. Он большой, он рядом, и его бедро находится прямо параллельно с моим. Моё занимает где-то две трети от его. Колени смотрятся волнующе контрастно. Моё маленькое и острое, его большое и округлое…

— Хочешь вздремнуть? — вдруг РАЗДРАЖЁННО спрашивает Паша.

Краснею и подбираюсь, будто пойманный в холодильнике вор.

Смотрю на него, опять поражённая агрессией в свой адрес.

Благов смотрит вперёд, будто сам с собой разговаривает. Лицо совершенно ничего не выражает, профиль до бесячки идеальный. Но пальцы руки, лежащей на бедре, выбивают на нём дробь. Наблюдая за движениями этих сильных пальцев и увитой венами кисти, снова загораюсь.

Он ПОМНИТ тот день.

Почему он не должен помнить, у него что деменция?

Это ничего не значит.

Мы же по его словам СТАРЫЕ ДРУЗЬЯ, не более.

Встряхиваюсь.

Тон, в котором был задан этот вопрос, потушил мои щенячьи восторги. Поджимаю губы и безразлично бросаю:

— О чём это ты?

— А ты не знаешь? — переводя на меня глаза, ровно спрашивает этот самовлюблённый ОСЁЛ.

— Нет, — заверяю его, пытаясь не отвести взгляда.

Он вдруг усмехается и говорит:

— Мне на секунду показалось, будто ты повзрослела.

Ну, это уже слишком!

Он всегда относился ко мне как к несмышлёнышу. И теперь мне втройне обидно, потому что мои студенты зовут меня Екатериной Васильевной. Ну, кроме вьетнамцев, которые не могут двух слов связать по-русски.

— А мне кажется, что тебе лучше смотреть на площадку! — советую ему, махнув рукой в одноимённом направлении.

— Я бы и смотрел, — огрызается он, сверкнув глазами. — Но ты на мне уже дыру протёрла. Хочешь меня, КАтёнок?

Открываю и закрываю рот, не зная, что соврать.

— Размечтался, — говорю хрипло и отворачиваюсь.

До конца матча сижу так, будто мне в задницу вставили металлический прут. Сложив руки на коленях и выпрямив спину. Когда раздаётся финальный свисток, поднимаю глаза к увешанному софитами потолку и благодарю его.