Всегда твой (ЛП)

— Да, сэр. Ежедневно будут сниматься небольшие суммы, никогда не используя целые числа, чтобы не вызвать подозрений, а затем каждую неделю или около того будут сниматься более крупные суммы в районе двухсот тысяч долларов. Все, что больше этой суммы, будет замечено.

— Какова ожидаемая сумма до лета при использовании этой стратегии?

— Мы прогнозируем около четырех миллионов евро.

— Тогда это та цифра, которую я хочу видеть на своем счету к июню. Сделайте это.

Я заканчиваю разговор и смотрю в окно, погрузившись в раздумья. Мой отец считает, что может использовать эту помолвку, чтобы контролировать меня и подчинить своей воле. Если я смогу получить четыре миллиона к июню, то этого будет достаточно, чтобы начать жизнь заново в одиночку, оставив семью в зеркале заднего вида.

Оставив Сикс позади.

Я провожу рукой по лицу, пытаясь избавиться от хмурого настроения, которое накатывает на мои плечи, когда я думаю о том, что именно я уеду от нее, и на этот раз навсегда.

От размышлений меня отрывает писк телефона. Открыв его, я вижу, что это сообщение от Роуг.

Роуг: Помнишь, пару часов назад я говорил, что с нетерпением жду момента, когда сотру это самодовольное выражение с твоего лица?

Роуг: Похоже, в этом году Рождество для меня наступило рано.

Я крепче сжимаю телефон. Он мстительный ублюдок, когда хочет, и я знаю, что у него есть что-то в рукаве.

Я уже собираюсь положить телефон обратно в карман, не отвечая, когда приходит еще одно сообщение.

Роуг: Возможно, ты захочешь забрать свою девушку, пока ее не забрал кто-то другой.

От этого сообщения у меня в животе образуется свинцовый шар еще до того, как появляется фотография.

Когда это происходит, темнота окаймляет мое зрение и поджигает уголки глаз, а насилие наполняет мои вены, словно его вводят внутривенно капельно прямо в кровь.

Потому что Сикс сидит на бархатном диване в месте, которое выглядит как клуб. Мили великолепной кожи выставлены на всеобщее обозрение в лесном зеленом комплекте из двух частей, который подходит к ее глазам и дополняет ее волосы, маленькая улыбка искривляет ее губы, когда она наклоняется вперед и тянется за своим бокалом.

Вокруг нее обвивается покойник.

Одна рука закинута на спинку дивана позади нее, другая лежит на ее колене, а его губы прижимаются к ее уху.

Я вижу его рот, касающийся ее кожи, сквозь красную дымку, застилающую мое зрение.

Роуг: Вообще-то, ты ведь не претендовал на нее?

Я: Где?

Роуг: Она не твоя, я не должен вмешиваться.

Я открываю профиль Instagram, чтобы посмотреть, есть ли там какая-нибудь информация, и вижу, что в ее профиле снова написано «подписаться».

Она отклонила мой запрос.

Мой пульс бьется в ушах, делая меня глухим к внешнему миру, и я чувствую, как под напором моего гнева рушится моя здравая хватка.

Роуг: Его рука продвинулась чуть дальше по ее бедру…

Я: Где она, черт возьми, Роуг?

Роуг: В «Барокко».

Я выхожу из номера, даже не успев понять, куда направляюсь. Единственное, что я знаю, это то, что монстр будет пировать сегодня вечером, а Сикс пожалеет, что вообще вернулась в мою жизнь.

ГЛАВА 23

Сикстайн

— Привет! Как дела?

Я слегка поворачиваю голову, чтобы посмотреть на мужчину с американским акцентом, который подсел ко мне в баре. Он кажется мне смутно знакомым, но я не могу определить его личность. И уж точно я его не помню.

Должно быть, он видит мое замешательство, потому что прикладывает руку к груди и говорит.

— Я сопровождал тебя на ринг во время боя пару недель назад? — он видит, как в моих глазах загорается огонек узнавания, и протягивает руку. — Спенсер.

Я вкладываю свою в его руку и пожимаю ее с легким смешком.

— Сикстайн.

— Классное имя.

— Спасибо.

— Как число?

— Нет, капелла — часовня.

— Какая часовня?

— Знаешь что, — говорю я, не желая вести такой же заученный разговор о происхождении моего имени. — Это неважно.

Он кивает, одаривая меня легкой ухмылкой.

— Забавно видеть тебя здесь. Ты с друзьями?

Я наклоняю голову в сторону VIP-зоны позади меня.

— Да, они вон там.

Я здесь с девочками, отчасти чтобы подбодрить Беллами, потому что у нее нет новостей от Роуга с тех пор, как он уехал в командировку, но также потому, что мы хотели весело провести вечер.

Он кивает и ищет бармена, что дает мне возможность рассмотреть его. Он классически красив, с лохматыми волосами, загорелой кожей и легкой улыбкой. Он не пялится на меня, не кривит губы и не смотрит так, будто хочет пронзить меня взглядом.

Я должна чувствовать влечение к нему или интерес к знакомству. Судя по тому, как он смотрел на меня десять секунд назад, так оно и есть, но я ничего не чувствую.

Даже волнения нет.