Всегда наготове

– Иди уже. Можно и запомнить чужой юмор, но лучше создавать свой, а для этого, как говорится в известном фильме: «Книжки надо читать… научные».

Колька задумчиво посмотрел на закрывшуюся за Витькой обшарпанную дверь, перевел взгляд на картину:

– Верх, низ, лево, право. Как тут Малевич ориентировался? Сохни, живопИсь.

Перебросил лист на свою кровать и, достав из тубуса свежий, расстелил, придавив стаканом и пол-литровой банкой с солью. Быстро набросал карандашом восьмиугольник, но тормознул и потянулся за сигаретами:

– А паренек-то у нас не простой.

Колька вспомнил, как год назад пришел в бригаду Витька, рыжий косноязычный деревенский недотыка.

– Витя, будем стоять или как?

– Да, не знай, чо делать та.

В комплексной строительной бригаде каждый и стропаль, и монтажник, и каменщик, и плотник. Деревенская привычка постоянно быть в работе, хваткие мозги, крепкие руки и простецкий юмор, когда смеялись не над анекдотом, а над рассказчиком, быстро сделали Витьку своим в бригаде. Недотыка быстро наливался опытом, а глаза его посматривали из-под плохо расчесанной челки очень не глупо.

Вскоре открылся и «пунктик» – цель приезда на Крайний Север:

– Мы у себя по Телятникову в кирзачах, в телогрейках, «Беломор—Приму» курим. Один председатель прикинут по-черному: шляпа, костюмчик, галстук; вылезает из «Волги», «Золотое руно» с фильтром в зубах. Сволочь. Сдохну, а на машину накоплю и по Телятникову, мимо сельсовета в костюме и в шляпе проеду.

– А галстук?

– И в галстуке!

Как не крутись, а пунктик выглядел позицией, которой Колька как художник пренебречь не мог, и решительно потянулся за стирашкой. Так сяк прикинул и провел длинную черту наискось по листу, стер и заменил волнистой:

– Завидовать – это не прямо, завидовать – это криво!

За дверью приблизились шаги, и в комнату зашел Витек.

– Легок на помине, – Колька присмотрелся к его лицу и решительно провел две прямые от верхнего края волнистой. – Витя, суетись, работай, стол накрывай. Картина не должна выглядеть статичной, искусство должно быть живым. Хлеб, если тараканы не съели, порежь. Сколько взял?

– Две, чтоб потом не бегать.

– Умный человек, уважаю. И, надень каску для полноты картины.

– Угу. Щас!

– Только на пять минут: мне нужен штришок. Доминанту в тебе я уже определил, но ведь ты хочешь похожести?

Витькино лицо расплылось и поглупело. Сняв с гвоздя, покорно надвинул на лоб строительную каску и враждебно уставился на Кольку. Тот торопливо вел черту вниз, остановился, поправил на Витькиной голове каску и добавил к прямой пару сантиметров:

– Все, снимай.

С каской была своя история. По деревенской привычке тащил Витька со стройки все, что на глаза попадалось, превращая потихоньку общаговскую комнату в склад стройматериалов:

– А чо? Будет квартира – пригодиться.

Однажды во время затянувшегося из-за отсутствия раствора перекура, когда большая часть бригады резалась в «дурака», Витька сидел у печки, крутил в руках каску и сосредоточенно о чем-то раздумывал.

– О чем задумался, детина? – спросил Колька.

– Да вот, не пойму: на кой хрен мне эта каска дома нужна?

На другой день Колька обнаружил каску в комнате на гвоздике, рассказал в бригаде, и шуточкам теперь не было конца.

Витька, тем временем, приспособив вместо стола табурет, открыл и вывалил ножом на сковородку две банки «каша с мясом», гречневую и рисовую, поставил сковороду на плитку и налил по полстакана водки:

– Давай, пока разогревается.

– Ну. За тебя. В Телятникове, полагаю, ты был не из последних.

Выпили и закусили хлебом.

– Можно и так сказать. На тракторе. Тому вспахать, этому привезти – все ко мне. Хоть каждый день пьяный ходи.

– Деньгами брал бы.

– Откуда деньги в деревне? Деньги у городских.

– Стоп! – Колька торопливо схватил карандаш и провел наискось вниз еще одну прямую. – Ты не тормози, ты наливай. Так что с городскими?

– Дрались все время. Они к нам и на картошку и на уборку, и так отдыхать.

– А кто победил?

– Врать не буду. По-разному. Зло берет: и одеты, и деньги у них, все дела. Девки наши тоже к ним. Обидно.

– Обидно или завидно? Это важно, Витя, – Колька перешел на Вы. – В Телятникове, выступая в качестве доминирующего самца прайда, Вы охраняли свои владения и своих самок, но, завидуя городским, Вы захотели, фигурально выражаясь, влезть на их территорию. Не омрачай чело раздумьем. Просто выскажись о наболевшем.

Витька сосредоточенно скреб ложкой дно сковороды, отдирая пригоревшую кашу:

– Шляпу я с первой получки купил, костюм пришлось ждать, пока ОРСовские с большой земли привезут – доедим, покажу. Машина года через три, в лучшем случае. Книги, когда девчонки без тебя приходят, я говорю «мои», а квартиру получу – куплю.

– И читать начнешь?

– Ну, не сразу. Сначала куплю.

Витька встал и вытащил из фанерного шкафа со спецовкой тщательно упакованный в целлофан темно-серый в тонкую серебристую полоску костюм—пару.

– Примерь, сто лет не видел человека в костюме.

– Рубашки нет. Не подумал.